- C... с-пасибо...
Двинутый-Башкой принял яблоко с трепетом, как священную реликвию. Осторожно, кончиками пальцев, с широко раскрытыми глазами, наполненными восторгом и крошечкой боязни. Так он и стоял, завороженно глядя на фрукт, боясь выдохнуть на румяный бок, минуту, две... Наконец, Двинутый несмело раскрыл рот, шире, еще шире, зажмурился, будто собирался лезть в холодную воду, зубы почти коснулись кожицы... и замерли.
Ведь это - мечта. Вот сейчас съест Двинутый яблоко - и не станет больше мечты. Двинутым овладела нерешительность. А вдруг яблоко окажется совсем не таким, как гоблин представлял его? Вдруг оно совсем не вкусное? Тогда его мечта будет не просто исчезнет, она будет разбита вдребезги, издевательски уничтожена, растоптана жестокой реальностью с особым цинизмом.
Но если Двинутый не осмелится сейчас надкусить яблоко, он никогда не узнает, каким же оно было. Если он струсит, если пройдет мимо своего шанса по другой стороне дороги, как он будет жить с собой дальше? Видеть, наклонившись над лужей, отражение гоблина, который упустил свое счастье, испугавшись в последний момент? Чувствовать, в скоротечные мгновения сна, неведомое послевкусие на языке и думать, что это могло быть оно?
Яблоко мелко, но заметно затряслось, повинуясь дрожи удерживающих его пальцев. На глазах Двинутого выступили слезы, шея судорожно напряглась. Сейчас или никогда. Сожми челюсти сейчас или положи яблоко на стол, неловко усмехнись и отвернись от него навечно.
Двинутый с силой стиснул веки, так что слезы брызнули в стороны, и отчаянно вонзил зубы в мякоть фрукта.