Было раннее утро, когда Роса под Дождем вернулся в город. Он остановил своего коня позади салуна, осторожно взял на руки девушку и вошел через черный ход. Никто не заметил его прибытия. В общем зале никого не было. Это было странно, но вполне объяснимо – Тэфи все еще спала крепким сном. Видимо, отсыпалась за предыдущую ночь, полную волнующих событий. К ее удивлению, взламывать сейф не пришлось: шериф сам передал Олив злополучную тетрадку. Оказывается, вся эта история давно внушала ему подозрения, и он был рад помочь. Но разбираться самому, старику явно не хотелось. Тэфи принесла тетрадь домой и всю оставшуюся ночь провела за чтением. В основном, там были цифры и сокращения, вроде «4 – 2сент. Лн.». Многих страниц не хватало, другие были испорчены. К тому же, почерк был неровным, настоящие каракули. Вот кое-что из того, что ей удалось разобрать:
Работы хоть отбавляй, и я очень устал. Вчера мы поругались из-за припасов. Я утверждал, что надо экономить, а Мик вопил, что помирает с голоду и намерен съесть все прямо сейчас. У нас осталось мало патронов, а в этой чертовой реке ничего не водится. В итоге, мне пришлось-таки встать, пойти в лес и подстрелить какую-то зверюшку на ужин, только чтобы Мик заткнулся. В последний раз я так вкусно ел в «Пьяном Койоте». А как там пела та мексиканская девушка… мне кажется, что это было лишь вчера. Когда вернусь, то первым делом пойду туда и подарю мисс Олив что-нибудь. А может, даже увезу с собой. Хотя вряд ли она согласится.
Здесь по берегу много больших и маленьких ям, воронок и трещин. Чтобы не провалиться ко всем чертям, приходится все время смотреть себе под ноги. Наш док говорит - это называется «рельеф». Еще он говорит: где есть воронки, там есть и пещеры. Но мы никуда не лезем - нам это без надобности. Исследуем только речное русло, а ночуем на берегу. Каждый восход солнца здесь целое событие. Наверное, потому, что местность неровная и солнце не может осветить все сразу. В какой-то момент отдельные участки земли уже залиты ярким светом, а другие все еще пребывают в кромешной темноте. У горных вершин сияют завихрённые облака – золотисто-желтые или розово-пурпурные. Это незабываемое зрелище… раньше мне не доводилось видеть ничего подобного.
Вчера вечером я настолько выбился из сил, что даже есть не хотелось. Как обычно, Мики и док о чем-то спорили. Мне надоело слушать их ругань. Я отошел чуть дальше и сел на поросший мхом камень. Свет нашего костра виднелся среди деревьев, а вокруг была непроглядная тьма. Вдруг мне послышалось, будто кто-то произнес мое имя. Наверное, у меня поехала крыша. А ведь я уже давно не пью: виски у нас кончился три дня назад. Я боялся пошевелиться, а голос все звал и звал... он был так прелестен, я узнал бы его из сотни других. Мне стало не по себе, и я поскорей вернулся к товарищам. Хоть они и недоумки, а все-таки живые человеческие души. Наутро пропал док. Мы нашли его на дне огромного провала со сломанной шеей. Нам пришлось повозиться, вытаскивая тело. Но не могли же мы бросить его здесь просто так. Судя по всему, он погиб еще ночью – не разглядел в темноте, куда шел. Я хотел рассказать ребятам про голос, но почему-то промолчал. Уверен, что док, как и я, тоже что-то слышал. Мы поделили на двоих его золото и похоронили тут же неподалеку.
К полудню мы поняли, что до устья уже недалеко. Но радоваться было рано. Оказалось, мы тут не одни – за очередным изгибом реки уже есть чей-то лагерь. Придется взглянуть на него поближе. Я в который раз пожалел о том, что истратил почти все патроны, и теперь
Дальше страница была оборвана. Тэфи положила тетрадь в верхний ящик письменного стола. Весь следующий день она ждала возвращения Росы. Конечно, у нее были и другие дела, но она все думала и думала. Она не знала, как далеко индеец уехал, что с ним, и когда он вернется…