Удар в живот был весьма внезапен. Особенно внезапен он был тем, что последовал не от Косова сотоварищи, чья агрессия была бы вполне закономерна, а от Хаоды, который до этого момента собственного мнения, кажется, не имел, а просто инертно следовал за общим течением событий в группе. Кроме того, это была всего лишь вторая подача, которую Алан получил за всю свою жизнь. Все вместе эти обстоятельства привели к тому, что бедняга Келли сложился пополам, выплевывая из легких глоток воздуха, и с болезненным, глухим и гавкающим кашлем упал на колени. На глаза навернулись слезы, пока диафрагма лихорадочно сокращалась, пытаясь заставить легкие сделать глоток так нужного сейчас воздуха.
А в голове была одна лишь мысль: только бы Павел не вышел из комнаты.
Все еще кашляя, Келли испытал огромное облегчение, когда за ПСВ закрылась дверь портала. Он поднялся с колен и, согнувшись и прижимая к нижним ребрам правую руку, пошел вслед за Сморном. По пути он остановился около Старка и приложил пальцы к его сонной артерии.
Хаоде Келли не сказал ни слова — кто знает, на какую еще внезапность способен этот боец. Видимо, буралий в воздухе срывал у ПСВ крыши.