Кристианна вскочила в поезд чуть ли не на ходу. Простучала каблучками по дряхлому коврику коридора, рванула дверцу купе, молясь, чтобы оно было пустым... Тысяча чертей! На одной полке разлегся какой-то грязный тип совершенно кошмарного вида. Этого еще не хватало! К счастью, он кажется, спал.
Мадемуазель Лакур тихо-тихо, двигаясь на цыпочках, рассовала вещи под полку, разложила умывальные принадлежности и, взяв пакет с дорожной одеждой отправилась в туалет.
Сегодня был ужасный день, идиотский и суматошный, впрочем, как всегда в день отъезда. Она паковала материалы, созванивалась с редакцией, ругалась с менеджером гостиницы, как же его фамилия - его, Догдорвич, что ли, совершенно непроизносимая - заказывала такси, и вдруг! как гром с ясного неба! телефонный звонок - ей дали согласие на интервью, которого она давно и безнадежно добивалась!
В результате на одном такси на вокзал поехали вещи в сопровождении горничной отеля, которая была не прочь подзаработать пару франков не в постели, а в другом - Кристианна при полном параде, на шпильках, в элегантном костюме. Встреча состоялась, интервью было получено, куча любезностей и обещаний произнесено - но в итоге она с трудом успела на перрон.
Правда, судя по упрямому лицу Тани, той самой горничной, что везла и стерегла её вещи, она бы в жизни не допустила, чтобы поезд посмел уехать и увезти её шанс получить честно заработанные деньги. И её решительный взгляд ясно намекал, что она вполне в состоянии удержать состав за хвост.
Всё хорошо, что хорошо кончается, - Кристианна переодевалась в джинсы и майку, аккуратно развешивая на плечиках костюм для представительства и обольщения, смывая макияж, выдергивая заколки из волос.
Вернувшись в купе, она тихонько прикрыла дверь и забралась поближе к окну, стараясь "не будить лихо, пока оно тихо" - эту смешную поговорку она подцепила у кого-то из чехов, кажется.
Блокнот, ручка, маленький столик - что еще нужно корреспонденту, чтобы набросать статью? Только стук колес, да красивый пейзаж за окном. Девушка углубилась в работу, изредка шепотом чертыхаясь, когда вагон особенно сильно подбрасывало и дергало. И почти совсем забыла, что рядом в купе кто-то есть.
И тут грязный жуткий тип внезапно ожил, попросив позволения закурить. Кристианна даже подскочила от неожиданности, забившись в самый угол сиденья. Холодок пополз по коже - черт, что ему надо, этому дикарю! пусть бы себе спал!
Она растерянно поморгала глазами, потом перевела взгляд на выразительный знак на стене - сигарета в кружочке. Купе для курящих. Пожав плечами, она молча кивнула головой, не желая ввязываться в беседу.
Потом, спохватившись, всё же сказала:
- Только откройте, пожалуйста окно, - это будет очень кстати, от дикаря изрядно несло потом, грязью, запахом какого-то масла или гари и чем-то еще. "Воняет лошадью", - как говорили у них на Ривьере.