Варианты перебрал Мафусаилов, топливом давясь, из носа выдувая пузыри маслянистые, сопя и отплевываясь. Попытался посмотреть туда, где фигуры стоят - лидер шакалья местного и тот, кто мог бы быть Ямоото. Не видно ничего, сплошные пятна световые, кляксы размазанные. Знатно потравили слизистые.
Сколько капсул с Таурмана отстыковалось? Сколько наших, безоружных и полуголых, по степям этим бродят? А скольких из них уже вот такие вот мрази сожгли на обочинах? Скольких какие-нибудь "Кресты" или "Черепа" в рабство продали? - бьются в черепушке мысли морзянкой. Думает он. И грустит.
Нахлынуло что-то на капитана медицинской службы. Гнев? Нет. Это уже что-то иное. Не гневается Мафусаилов. Чистой яростью исходит.
Пробормотал невнятно, мол, "если хочешь сделать что-то, сейчас - самое время". И подумал, что, может быть, сможет одного из "поливальщиков" за ногу схватить, если он по левую руку стоит. Дернуть, уронить, кадык ему выдрать. Или глаз пальцем выдавить. Или за мизинец схватить и вверх дернуть. Трудно ли? Нет. Не трудно. Знает капитан, как хрупок человек и как легко его уничтожить.
Думает капитан, потихоньку биотопливом пропитываясь.