Эта пылинка. Голодная мелкая тварь. Хуже чумы. Хуже глиста-паразита. Черви заботятся хотя бы о своем хозяине, объедают пакость с кишечника, язвы очищают. Есть породы, выведенные хитроумной медициной, умеющие излечивать всякую внутреннюю дрянь. Гельминтотерапия. А это... Голод в чистом виде. Несколько минут жизни - и всё. И куча пыли, осыпавшейся под ноги райдерам. А Тэндри... что он чувствует? Обиду и непонимание? Пригрели на пять минут и вышвырнули, как отброс? Или чувствует, что час его настал. Нет у тебя часа, Тэндри. И пяти минут нет. Но ведет себя достойно. Не ноет, не хватает за ноги, умоляя. Не кидается в бессильной ярости. Принял свою судьбу парень. А тварь голодная мчится, вьется по сосудам, ищет, ощупывает. Несется сквозь алую густую кровь, толчками, рывками, лавирует, расталкивая ничего не понимающие клетки. Не существо - мерзость.
Зоркая знала, что она попробует. Никаких колебаний, сомнений и выбора. Просто - это её. Не судьба, не долг, не сверхзадача, никаких высоких гордых слов. Привычка, вот так будет правильно.
А парень уже амулетик с шеи отдал и шагнул прочь. А Андрей уже что-то говорит девушке Джулии, но Зоркая не слушает. Она - стрела, уже сорвавшаяся с тетивы. Стрела не задает вопросов, стрела бьёт в цель.
Пять минут.
Это мало - пролетят, и не успеешь осознать.
Это много - целых 300 ударов сердца. Она успеет.
- Стой! - резко дернула Тэндри за руку. Глянула исподлобья. - Терпи. - Острый нож сверкнул в её руке. - Я попробую. Я вижу. Один раз, только пущу кровь, и всё, - это уже Андрею. - Если нет - пусть умрёт. Отошли все, быстро. Время.
Вот. Вот оно. Мерзость - концентрированный страх и голод. Шум крови по сосудам. Бедренная артерия - удобная. Мощный ствол, поверхностно расположенный. Легко вскрыть, легко прижать. Элементарно, Зоркая. Пульсация, гонит сгусток смерти. Сжатые в нитку губы Ольги. Толчок, толчок. ББУХ — пшшш — бух. Систола — диастола. Нож, касающийся лезвием бедра. Ближе, ближе. Сейчас.