Пуля мельком осмотрелась в салоне и пробралась на место у окошка. Плюхнулась, уже через пару секунд не выдержала и растеклась по сиденью. Устала как, ё-моё. Только сейчас полностью удалось осознать и ощутить — прямо гудят все руки-ноги... Или это автобус гудит, трогаясь с места? Хм. Она покосилась на устроившийся рядом карабин (нужно будет момент не просохатить — выйти к дяденькам на заставе, чтобы сняли замок-то) и тупо уставилась в проплывающий за окном пейзаж.
Появление Цезаря, конечно, взбодрило. И впрямь ведь — живой. И глазастый вполне. И даже довольно активный. Ну... смотря что, конечно, под этим подразумевать. А вот после вопроса Нортона о самочувствии Пуля сама как-то призадумалась. Как оно должно быть, по ощущениям, когда за сутки дважды приходится топать на тот свет, а потом возвращаться обратно? Наверное, не очень. Бедолага. Голый вдобавок совсем, правда что.
Стокс вспомнила о содержимом левого кармана штанов. Немного стесняясь извлекла на свет скомканную серую тряпочку.
— Это... Кхм. У меня вообще-то трусы есть. Как бы, — обвела взглядом товарищей, расправила «полубоксы» в руках, подёргала в стороны, пожала плечами, будто оправдываясь, — Не, ну а чо? Тянутся же. Налезут, я считаю...
Конечно, с учётом всяких там первичных половых признаков, неизвестно ещё было, что для Торрадо было бы менее дискомфортным — напяливание облегающих не по размеру труселей или хождение вовсе без них. Но тут уж пусть сам решает-пробует. Её дело — предложить.
Настроение как-то само собой, вроде, улучшилось. И тут же напомнила о себе ещё одна, помимо отдыха, неудовлетворённая потребность.
— А может, съедим чего-нибудь, народ? Товарищ, сержант, а? У нас, вроде, было же... В холодильнике, вон, — Пуля кивнула в сторону сетовой поклажи, а потом несильно стукнула раз-другой в спинку его кресла: — Отдавай нямку, Рефрижератор!