Вот такие дела. Надо же, как может занести судьба. Еще раз затянувшись, Герхард едва заметно усмехнулся. Страх действительно ушел, а на его место пришла пустота. Спокойная, отдающаяся внутри посвистом ветра и оседающая на губах табачной горечью. Выдохнув терпкий дым, Зеллер прикрыл глаза...
...Резкие, мгновенные просверки дульных вспышек впереди. Злобный рев проносящегося над головой металла. Сухой треск разрываемого плазменными молниями воздуха. Трепыхающееся где-то в глотке сердце, оставившее попытки замереть от страха и теперь просто работающее на износ, прогоняя по жилам превратившуюся в коктейль из расплавленного металла и адреналина, кровь. Грохот, треск то ли стекла, то ли костей под ногами, вой захлебывающихся собственной яростью зениток...
...Багровая, похожая на свежую ножевую рану, полоса заката. Толстые черные столбы дыма, закогтившие небо. Тяжелые, низкие облака, вобравшие в себя копоть подбитых танков, жирный пепел обратившихся в ничто под ударом термобарического боеприпаса людей и легкую, почти невесомую белесую пыль, оставшуюся от травы и деревьев. Жарко. Под ударами плазменных разрядников даже камень научился гореть...
Герхард поднял веки. Небо не изменилось. Ему было все равно, сколько людей под ним убьют друг друга и сколько выживут, оставшись с навсегда искалеченными душами и памятью, полной злых теней. А если небу все равно, то почему должно быть не все равно ему?
Он поднял руку, поднес ладонь к глазам. Между растопыренными пальцами сверкнули крошечные бриллианты. Герхард улыбнулся чуть шире. В эту секунду ему показалось, что до них можно дотянуться. Что они с какой-то детской смесью любопытства и теплой жалости смотрят вниз, на него. Забавно... Впрочем, жалость... Да нет, вот ее не было. Никого не жалко. Тем более звездам.
Приглушенно, словно сквозь воду, раздался голос майора. Пора приниматься за работу. Вышла на крыльцо девчонка, тоже подняла голову. Видимо, сегодня все хотят посмотреть вверх. Забавно. Спросила что-то тихо. Слишком тихо.
— Ага. На звезды смотрю. — И перед тем, как опустить забрало, отгородившись от мира его дымчатым льдом, Герхард слегка улыбнулся ей. — Не волнуйся, детка, мы их всех убьем.