Ржавая трель скрипучих воротных створок, замыкающихся за спиной - это всё, что отделяло тот мир от этого. Там воров, шлюх и предателей вешали вниз головой у самых ворот, выбивали зубы, ломали хребты, стреляли в упор, прямо в череп. Здесь было тихо и как-то по-сельски уютно, хотя и мрачновато немного. Шериф проводил в свою "обитель", разъяснил, что да как, позволил распоряжаться пищевыми запасами на своё усмотрение.
- Да, лучше с утра. Переговорим, шериф, - бросил, наконец, Мафусаилов в спину уже уходящему седовласому дяде гулкие слова. Впустили. Место дали. Еду. Возможность, наконец, отдохнуть. Грязь с себя смыть. Все эти следы бесчеловечной жестокости. Под струей воды постоять и ни о чем не думать. Вообще. Сглотнул Мафусаилов, ощущая неприятную сосущую пустоту в области желудка. Дай волю инстинктам, Мафусаилов. Жрать. Жрать и спать. И ничего больше.
Сел на лавочку, за стол. Руки сложил домиком. Задумчиво взглядом поводил по обстановке, пытаясь понять, что не так. Хмыкнул. Пистолет вытащил из трусов и тихонько на стол положил.
- Да. Славно, - едва выдавив улыбку, сказал тихо и добавил:
- Я думаю, для нас найдется здесь теплое местечко, - приободрить и утешить. Как будто бы ничего и не произошло. И ни о чем не нужно больше говорить. О броневиках и капсулах. О убитых и пропавших в мидмирском плену товарищах. Ни слова. Здесь мирно. Уютно. Тепло и тихо. Не нужно нарушать идиллию.
Пока.
Решительно поднялся из-за стола, к холодильнику направился.
- Что у нас на ужин? - подошёл к девушке, за плечо её заглядывая.