Не будет, значит, завтрака. Не заслужили. Человеческого в душе мало оказалось. Жрицу Йошимо выслушал как обычно безучастно, только в конце чуть усмехнулся. Мораль, гниль, звериная смерть для зверей — патетика сплошная. Как будто для того, чтобы пленного врага убить повод нужен. Как будто не режут мидмирцы и федераты друг друга в эту самую минуту под светом других звезд. Как будто то, что у них в душах что-то не так, должно сделать казнь беспомощных, потерявших память людей неким восстановлением справедливости.
Ему то долгая жизнь теперь точно не грозит. Какими бы мерками жрица не меряла эту самую «гниль», он Сайто Икенага — воин, убийца и бандит, и душа у него явно чернее, чем у большинства «подсудимых». Но это все не важно. Смерть рано или поздно настигнет каждого, и единственное, что может сделать мужчина, — это достойно ее встретить.
Люди вокруг каждый по-своему примиряются с возможной скорой кончиной, что-то вещает Марцинкези, пытаясь жизнь выторговать, а Йошимо смотрит на пляшущие в свете двух солнц песчинки и умиротворенно улыбается. Красиво. Рассвет. Первый рассвет в его жизни. И, по всей видимости, последний. Ну что, не так уж и плохо все было.