Трещина была ещё не самой тяжелой напастью. На фоне кондиционера она была не такой уж страшной бедой, а вот на улице дышать было трудней. Жарко, да ещё комбинезон. Дышать тяжело. Вдох. Боль. Мелкие осколки впиваются в мышцы. Выдох, вроде же должно быть легче, но нет. Снова проклятая боль. Закусила губу, чтобы отвлечься. Перекрыть эффект. Слабо помогает, но всё же помогает. Закусила губу, клыком нажала, самый уголок рта. Звоночек короткий. Отпустила. Но всё равно рукой о плечо азиата опирается, но идет следом. Не отстает. Мелочь под ногами аккуратно обходит. Наказ Дизеля помнит. А дальше кабина. Ну и вонь.. Балочник Рука-Нима-непоколебима.
Виллард покосилась на Ксуна, чтобы точно убедится, что солдат точно не услышит этой перепалки.
- Какой гонор, злобный антрацит? Где ты его тут увидел? И, если я, блин, сказала трещина на ребре, значит трещина, в противном бы случае я лежала бы на полу и плевалась бы кровью. Хочешь исправить? Может сразу в солнечное ударишь? Ок? – ответила Мия. Без эмоций, без дрожжи. Смотрит прямо в глаза, не отводит, не моргает. Потом выдохнула, ослабила стойку. Гадостей она говорить всегда успеет. Да, и не место и не время сейчас для ссор. Конечно, в них есть изюминка, но только лишь для меня, но увы. Ни к месту. Да, и… Эдди, сука, умер…Мог бы чуток позже умереть мерзавец! Бросил тут понимаешь нас на произвол судьбы!
Посмотрела на панель, грустной выдох. Ничего не поделать, а смотреть-то скорее всего тебе придется. Молча, подошла к креслу.
- Фонарик тут есть?- опять таки голос без эмоций.