Мур. Решил, что капитан свою точку зрения вдруг поменял. Сдаваться собрался. Нет, Джейкоб. Не для того Вито своей задницей рисковал, чтобы мы потом, жеста не оценив, пошли сдаваться. С одной стороны - прав дядька, делать здесь, в этой глуши, просто нечего. Ни еды, ни воды, ни укрытия. С другой.. какого черта мы у мидов забыли? Враждебны нам здесь все. И мы всем. Нет друзей. Нет никого. И причин сдаваться тоже нет. Уж лучше еще поползать.. От безысходности губу закусил, обернулся:
- Нет. Всем лежать. Броневик проедет и мы уйдем..
Вскочил Геверро. Дернулся за ним Мафусаилов, да сразу обратно в пыль и камни, поросшие высокой травой, провалился, ибо в глазах чернокожего безумия искорки плясали весело, а из руки, мышцами змеящейся, хлыста веревка выскочила. Безумец.
- Лечь, Джамал! Ложись! - прошипел Ильхам, отстраняясь. Поздно. Бежит. Гулко ухает пушка. Нет Джамала. Стрельба. Рокот пулеметный. Росчерки яркие, трассеры пуль. Вздымают фонтаны пыли, рвут в клочья стебли травяные. Прочь. Ползет Мафусаилов.
- Не бежать. Только не бежать, - шепчет, пыль глотая.
Иленсол. Мур. Паттерсон. Миренко. Жердев.
Бессмысленно. Разорвет. Грудину в клочья. Хребет на позвонки окровавленные разобьет, кишок кольца вывернет. Лучше ползти. Или нет. Не лучше. Дольше проживешь. На мгновение. Минуту. Только не бежать.