Распрощался со всеми. Вито проводил его. Многозначительное что-то сказал, Ильхам не сразу понял. Мгновение. Когда повернулся лицом к ним, понимать начал. Потом, когда подбегал уже, поздно было. Схватил под локоть. Уводит.
- Нет, - сказал он тихо.
- Нет, - повторил еще раз, совсем уже беззвучно, губами одними.
Нет. Нет. Нет. Мой рок. Мой выбор. Мне испытание выпало, не тебе! Зачем себя губишь? Ради чего? Поверил? Подыграл тебе Азур? Зачем, ну зачем же?
Рукой провел по лицу. Глупец. Глупый, чокнутый, совсем из ума выживший Марцинкези. Спасибо тебе за песок времени, тебе выданный, что в часы чужие пересыпаешь поступками своими. Спасибо. Благодарен. Глубоко в душе. Снаружи - сталь и холод. Ненависть. Смешанная с печалью. Глупо это. Не спасет никого.
Кулаки сжал. До боли. Ногтями в кожу впился. Зубами чуть ли не скрежещет.
Броситься за ними хотел. Прояснить. Ситуацию провентилировать. Поздно. Всё. Отметался. Ты теперь Марцинкези. За глаза. Мусорщик.
Блять.
Стоял. Молчал, как животное. Ни капли самоуважения.
Ублюдок ты, Мафусаилов. Дерьмо. Солдат на амбразуру кинулся. Бессмысленно. Всё равно наступление ваше захлебнулось. Никчемная жертва. Жил бы. Может. Или нет.
Выбрось. Подумаешь потом. Извинишься перед ними всеми. А Вито..
Мур за него помолится. Попроси. Потом.
- Идём, - сказал. Прошептал даже. Тихо. Джафар нас проводит.
В Мир жестокости ультимативной.