Дмитрий просто молчал. Стоял, смотрел на девушку своей мечты, вырывающуюся из его объятий, в ужасной скованности не в силах развести руки самостоятельно. Как же глупо все это было! Как... неправильно. Не по-настоящему. Так ведь не бывает! Вот есть она, есть он - и им хорошо вместе. Не надо говорить слова - все и так понятно без них. Не надо что-то изображать - достаточно быть собой. Она - теплая, веселая, отзывчивая. Он - добрый, смелый, надежный. Это как родственные души, как те браки, что заключают на небесах. Во всяком случае, так было то текущего момента.
Что она там сейчас говорит? Дмитрий видел лишь шевеление её губ, с трудом улавливая суть отказывающими слушать ушами. Не нужен? Как это не нужен? Ведь он же - нет, не лучший на свете, но - точно лучший для нее. Он ведь её не просто любит. Он ведь - её половинка, а она - его. Если их разделить, то не получится два человека, получиться лишь два обломка, две смятые куклы. Лишь вместе они - живые, любящие души. Придумал? О нет, именно он видит её такой, какая она есть - со всеми недостатками и заскоками. Но принимает и прощает, не через силу, не потому, что хочет залезть под юбку. А потому, что другая ему и не нужна. Идеал - это не когда все хорошо, это когда не надо больше. Таких девушек не придумывают. Их лишь находят, и с первого взгляда понимают, что другого выбора просто не может быть. Ни потом, ни в другом месте. Никогда и нигде на всем земном шарике, с зарождения жизни и до перехода планеты в космический газ от взрыва умирающей звезды. Говорят, что каждому человеку на Земле где-то ходит его половинка, надо лишь её найти. И Дмитрий нашел. А теперь - надо не потерять. И вот с этим были проблемы....
Секс? Какой еще секс? После того, как тебя отвергли, накричав в лицо все, что о твоих чувствах, о твоем открытом сердце думают? Сама мысль об этом становилась противной, словно заплесневелый кисель, гниющей массой проползающий по пищеводу. Ему ведь не это в первую очередь от неё надо. Он ведь не о сексуальном влечении. Не о плотских свинячих утехах, о которых думали все её предыдущие ухажеры. Ему нужна она - каждый её вздох, взмах ресниц и брошенный озорной взгляд. Её улыбка и прикосновение рук. Её мысли и желания. А также и грусть, жадность или злость. Ему нужна она - как человек, а не как кукла для сексуальных удовольствий.
Кажется, музыка кончилась, и плавно, незаметно, не давая расслабиться танцорам, перетекла в следующую композицию. Дмитрий опомнился, стоя посреди зала с поднятыми руками, до сих пор сжимающими теплый от её тела воздух. Кожу неприятно покалывало непонятно откуда взявшимся статическим электричеством. Во рту стоял комок, который упорно не хотел проталкиваться в глотку, сколько не сглатывай. Дмитрий понимал, что еще немного, и он заплачет, сам того не желая. Нет, не от жалости к себе. А от непонимания. За что?! Почему так?! И как же сделать иначе!?
Дмитрий, шатаясь, отошел к столу и, присев, положил согнутые в локтях руки на стол, а голову опустил на них. Ему было плохо - так, словно изнутри него только что вырвали что-то. Нет, не сердце - оно продолжало биться, упорно отстукивая свой ритм, не желая останавливаться - как бы того не хотел сейчас Дмитрий. Вырвали саму душу. А если быть точнее, то - вырвала. Глотнул из своего стакана. Вкуса - не почувствовал. Выпил остальное залпом. Встал и отправился к выходу - оставалось еще одно незаконченное на сегодня дело. Нашел Елену. Прохрипел: "Пошли. Отвезу домой." Он ведь все-таки ей это обещал...