Дождь, который все-таки решил начаться, заставил почернеть глаза Хелберта. Этот гребанный дождь ни пошел ни разу, за все то время когда он плелся, и изнемогал от жары, и вот сейчас, за 200 метров до таверны решил разразиться! Это уже не шло не в какие ворота, и, надевая топфхэльм, в качестве хоть какой-то защиты от падающей воды, наемник ускорил шаг. - Вся моя жизнь напоминает этот переход - злобно подумал он - Сначала радость... Потом разочарование... Потом жара... Потом тоска... И чертов дождь! - Но, расстояние и время решило проявить милосердие к путнику, и чуть сбило его внутренние часы, так как Хелберт добрался до таверны быстрее чем он думал, хоть латник и демонстративно не ускорял шаг. Впрочем, открывая дверь, силу сдерживать он уже не стал, и несчастна дверь чуть не слетела с петель. Два красных огонька смотрели из под шлема, на притихшую столь внезапным, как порыв ледяного ветра в знойное лето, появлением воина. Хелберт снял шлем, и внимательно осмотрел пубилку, у которой уже, неожиданно начала проявляться мигрень. Ну, неожиданно скорее для них, нежели для Хелберта. Сам латник не обращая внимания прошел вперед к бармену, не обращая внимания на образовавшуюся после него дорожку воды, стекающей с синего плазща, и грязи, оставляемой его сапогами. Все же, латник очень хотел есть, и желательно мяса... Охотой он мясо добывать не может, к его сожалению (воина а не собственно мяса), из-за физеологических особенностей... А питаться корешками и вяленым мясом уже порядком надоело... Нет, воин хотел настоящего, сочного, только что со сковородки, прожаренного мяса! И пива. Глаза Хелберта уже снова стали черными, но чтобы вернуться к родному фиолетовому цвету, ему требовалось большее.