Цесса подняла руку, призывая тишину.
- Посмотрите вокруг! Вы думаете, это ваш город, Сэсэсмунэи? Нет. Это город агашини. Они забрали его у вас. Вы говорите "наши уруханэ", "наши шьоку", "наша сладость" - но тут нет ничего вашего. Это уруханэ агашини, шьоку агашини, сладость агашини. Даже вы сами - не свои собственные. Агашини приходят, когда захотят, и отнимают у вас всё - даже детей. Это их город, жители Сэсэмунэи, разве вы не видите? Они могут сказать: бросьте всё, идите жить в другое место - и вы сделаете. Они говорят вам, что можно делать, а что нет - и вы слушаетесь, хотя тут нет ни одного агашини! Вы не свои собственные эруни. Агашини эа вас полностью. Они могут прийти и вас всех убить хоть завтра, если захотят. Может быть, кто-то хочет мне возразить? Я тут недавно и могу ошибаться.
Цесса обвела взглядом притихшую толпу.
- Вы это сами знаете, но не хотите думать об этом. Ото вчера, когда показывал нам Сэсэмунэи, сказал нам "Агашини как кутушя. Они не очень велики размером, но страшно свирепы, даже если эруни было больше, они не могли одолеть". Я вчера думала, как можно помочь эруни, как избавить их от агашни. Эруни думают, что Сэсэмунэи - их город. Агашини думают, что они - настояшие хозяева и Сэсэсмунэи, и всех эруни в нём. Тут не помогут разговоры. Когда вор становится таким наглым, что приходит и занимает место хозяина, время разговоров прошло. Но вы всё ещё хотите разговаривать с агашини, потому что не верите, что сможете их прогнать. Как объяснить? Как убедить? Вчера я не знала. Я подумала - я тут чужая, но Богиня, которая принесла меня сюда, может быть, скажет. Я принесла жертву богине и решила провести ночь в старом Сэсэмунэи, ожидая ответа. Я думала что, возможно, богиня пошлёт мне сон или даст знак. Я не взяла с собой огня и уснула на холме, который был домом Богини. Ночью я проснулась и увидела два жёлтых глаза. Я видела только эти глаза - было очень темно. Что-то напало на меня в темноте, а я схватила копьё и отбивалась. Копьё сломалось, и зверь был ранен, но продолжал нападать. Я уворачивалась от него, а когда смогла, убежала. Утром я нашла на холме сломанное копьё и тело зверя.
Цесса высоко подняла погнутый бронзовый наконечник на обломанном древке и подала знак. Десяток рук добровольных помощников поднял вверх тушу какого-то животного размером с крупную овчарку - или со среднего человека. Даже на большом расстоянии можно было заметить кривые когти-кинжалы на передних лапах.
- Богиня подаёт нам знак! - громко и чётко сказала Цесса. - Эруни говорят - агашини свирепые, как кутушя, нам их не победить. Богиня говорит - даже кутушя можно убить в одиночку! Зверь напал первый, когда я не могла его видеть, но не смог меня даже поцарапать! От свирепой кутуши не ждать пощады, если будешь ждать смерти, как робкий уруханэ, но если ткнуть её острым копьём, она издохнет!
- Вот почему агашини не разрешают вам строить стены, использовать стрелы и бронзовые копья! Они боятся, что вы вернёте себе свой город, свои шьоку, и себя самих! Сейчас они откусывают от эруни Сэсэсмунэи по пальцу, но помните - они могут прийти и взять своё когда захотят! Могут убить вас, могут увести. Они могут прийти сюда и жить прямо здесь, в городе агашини, Сэсэмунэи! Я говорю вам - если вы хотите мира, приготовьтесь ублажать агашини и отдать им всё, что считаете своим. Жить так, как они скажут, и лизать им пятки. Если вы хотите это изменить - будет война!
- Если вы хотите вернуть себе свой город, свои шьоку, своих уруханэ - не говорите "спасите нас", говорите "научите нас воевать"! Вот какой должна быть ваша просьба! И если вы попросите так, я соглашусь в этом вам помочь!
- Война - нехорошая, страшная вещь, мы понимаем. Но у эруваини есть слова мудрости - "только тот, кто умеет воевать, может жить в мире". Это - правда. Заставлять вас воевать мы не можем. Может быть, для вас лучше каждый год терять лучших эруони и эруани, отдавать их чужакам и лизать их чужацкие пятки. Так чего вы хотите, народ Сэсэмунэи? Войны или мира?