Утром люди едва успели поесть когда к их дому пришёл Ото с парой эрунэ. Предусмотрительный старый эруо даже договорился с собственниками уруханэо которого запрягли в сделанную людьми телегу. Так что инвалиды, ветераны и просто ленивые поехали в носоторомо, а остальные пошли пешком. Путь шёл по знакомой уже многим дороге вдоль реки к глинищу. Правда Ото повёл их дальше на юг. Часа полтора дорога шла по краю ибишьокаи вдоль реки, затем ненадолго нырнула в настоящий лес, снова начались сады, но вскоре старейшина остановил телегу.
- Мы пришли*. Нам туда.
В направлении указанном Ото за зарослями кустов и шьокани виднелся какой-то низкий широкий холм и высокие деревья. Но когда путники подошли ближе то вместо холма увидели довольно высокий вал с обветшавшим частоколом на нём. Вал порос травой и кустами. Во многих местах из него росли деревья – не молодая поросль, а большие, толстые стволы с раскидистой кроной. Частокол во многих местах обвалился, но в целом ещё держался. Через каждые несколько шагов на заостренных брёвнах белели черепа. С такого расстояния выглядели они совсем как человеческие.
Вдоль вала пришлось идти несколько сот метров, а ведь это только его часть. Ото привёл людей к воротам. Массивные деревянные стволы прогнили и почернели, поросли мхом. В паре мест сквозь брёвна дождевая вода вымывала землю, лианы оплели частокол и башни, но внизу ворота выглядели более мене целыми. К стенам деревянными кольями прибиты вплотную десятки грудин и черепов, груды костей внизу свидетельствуют, что когда-то скелеты были полными. Самих створок нет**. Над проходом вплотную, как камни в брущатке, прикреплено несколько сотен черепов в десять рядов. Большинство явно старые, но на некоторых виднеются остатки плоти. За воротами «алея» из сотни кольев с каждой стороны с нанизанными на них черепами. Внутри всё заросло кустами, высокой травой и деревьями. Глинобитные дома давно стали кучами земли и лишь в некоторых местах всё ещё возвышались развалины свидетельствующие, что это некогда был город. Пруд старого Сэсэмунэи заилился и зарос камышом, а храм Богини стал холмом. Из всех построек лучше всего сохранились валы и ворота, а внутри город превратился в дикое урочище. Но среди кустов и деревьев тут и там возвышались высокие столбы с прибитыми к ним скелетами и нанизанными черепами.
- Иногда аgашіни приходят сюда что бы посмотреть что и как и если им кажется, что часть костей сняли, то они возвращаются в Сэсэмунэи и берут эруни что бы заменить кости свежими. Суни говорят что муни должны помнить.
Ото на мгновение замолк, голос у него спокойны, но видно что рассказ даётся ему тяжело.
- Муо помнит. Муо родился вон в том доме. Там сейчас растёт то высокое дерево. Нас мало осталось – тех кто родился здесь, большинство родились уже в новом Сэсэмунэи и их родители тоже, а у многих и родители родителей. Когда аgашіни впервые пришли с запада их было мало, но суни сказали что эта земля их, и города их, и муни тоже принадлежим им. Суни потребовали что бы эруни одели на шеи верёвки, стали на колени и локти и лизали им ноги, что бы эруани совокуплялись с ними. Эруни посмеялись над ними – зачем одевать верёвку на шею как уруханэни, зачем становиться на четвереньки и никогда муреини буду чистым языком дотрагиваться до нечистых ног, и зачем эруани эа чужаков. Тогда аgашіни ушли, но на следующий год вернулись и было их множество и с ними тысячи хурушаони и страшные твари. Хурушани не те дикие что и сейчас живут к западу от Сэсэмунэи, нет это были хурушани которые живут вместе с аgашіни. Все муреини были вооружены медью. Их было много. Много, но эруни было ещё больше, много больше и эруни решили биться. Тогда у каждого эруо был щит и копьё с медным наконечником и копьеметалка и стрелы***. Все города были окружены стенами. Муо помнит как эруони нашего города пошли на помощь Онодоте – это город что был когда-то на запад от Сэсэмунэи. Не ближайший – между ними был ещё Ёкосо. Мой дядя**** говорил что под стенами Онодоте собралось столько вооруженных эруони из разных городов, что их было больше чем жителей. Аgашіни и их хурушани было много меньше. Дядя говорил что не больше чем пришло из одного Сэсэмунеи. Но аgашіни оказались сильнее. В тот раз погиб мой отец. А потом они разрушили Онодотэ и Ёкосо и многие другие города. Когда-то со всех сторон Сэсэмунэи был окружен городами, сейчас у нас соседи только на севере или за рекой. Они убивали всех эруни, а кого не убивали забирали с собой. Когда аgашіни пришли в Гагапо то эрунигагапои защищались пока враги не захватили стену, а потом договорились с ними. Аgашіни убили треть*****, треть забрали и только треть оставили. Когда аgашіни пришли к Сэсэмунэи эрунисэсэмунэири вышли им на встречу встали на локти и колени и лизали им ноги. Десятую часть наших суни убили и развесили их тела по городу. Пятую часть забрали с собой. Аgашіни велели покинуть старый Сэсэмунэи и построить новый – без валов и стен.
* В рунамунири нет слова приехали поскольку наземного транспорта раньше не было.
** Впрочем как замечает Виталий собственно створок никогда и не было – ворота тут похоже некогда крутились на центральной оси как на винном складе.
*** Стрелы – тут специальные копья для копьеметалок.
****Там слово означающее младший (при этом не единственный) брат моей матери. У эруни очень развита семейная терминология, но при этом только кровная. Специальных слов для разных зятьев, тёщ и т.п. нет вообще.
*****Как ни странно но простейшие дроби эруни известны, правда только с единицей в числителе.