Тальнер убрал руку, позволяя темным лохмам вновь занавесить лицо. То ли от Риша ему передалась тяга к тени и полумраку, то ли дело было в обратной стороне его души, но так или иначе, друид к этому привык. Тени - это одна из самых истинных вещей этого мира. Заключающая в себе все и ничего, заполненность и пустоту. Они скрывают, но они выделяют, и везде, где есть сущее, там есть тени.
Лесной эльф смотрел проводил лиса взглядом, по которому сложно было что-то прочитать.
внешнее противоречит тому, что внутри
если и в самом деле так, то, возможно, его встреча со Зверем была предопределена? Или это он сам, озлобившись пришел к нему... Песнь скорби и Луны...воспоминание о событиях прошедших лет, заставили лесного эльфа вновь стиснуть кулак, - демоны поплатятся за то, что сделали, за то, что вообще высунули сюда свои поганые лапы. Лишатся голов и рук, захлебнуться в крови, и тогда Луна и Зверь смогут внять песни отмщения. Песни пролитой крови и рассеченной плоти.
Тальнер тряхнул головой и на его губах появилась улыбка, что иного могла и напугать... отчаянной неумолимости, радости фатализма, ибо крови суждено пролиться, иначе быть не может.
Но было что-то еще, что-то настолько непривычное и необычное, похожее на дуновение весеннего ветра, такое может затеряться в монументальных лапах древних елей, а может обернуться первой грозой, что друид поспешил вернуться к мыслям о предстоящей вылазке и пошел к командиру отряда уточнять детали.