Двое. Двое существ, чье знакомство, с самого начала обещало завершится кровью, болью и смертью, так как два уроженца совершенно разных вселенных никогда не смогут найти общий язык, в том случае если одни из них не желает этого делать. Уннурадар и Сигизмунд, маг, чья доброта, разум и свет прокладывает ему путь, освещая его и делая его ясным, и воин который огнем и силовым клинком прорубает себе дорогу через гущу как врагов, стоящих у него на пути так и обычных людей, подвернувшихся ему под руку, не жалея и сожаления ни о чем, ведь он сражается за выживание человечества и, как бы это страшно не звучало, никакая цена не может быть слишком велика, для этой цели. Уроженцы двух разных миров, из галактик столь далеких что страшно представить расстояния между ними, вступили на дорогу окончательной конфронтации, которая может завершиться только смертью одного из них, пусть и только один из них, на данный момент, знает об этом, ведь именно он принял это судьбоносное решение, заставив повернутся и пересечься два пути судеб, и встреча эта будет ознаменована карминовым цветом. Цветом крови.
Уннурадар. Маг, чья сила почти не знает границ, способный вызвать устрашающих существ и чьи заклинания, при удачном течении обстоятельств сокрушат любую преграду, будь преградой хоть целый мир. Первая встреча с Сигизмундом, закончившаяся кровью и болью, отпечаталась в его памяти, но он все равно пытался понять гигантского воина в тяжелой броне, пытаясь растопить лед сковавший его сердца и сделать его взгляд на мир хоть чуть добрее, выведя его из мрака. Не вышло. Лед оказался пламенем, и пытаться справиться с ним магией, оказалось столь-же успешной тактикой, как и тушение пожара напалмом, а кажущаяся тьма оказалась фанатичным, ярким лучом света, сфокусированном в одном направлении, в направлении гнева и ненависти к врага Человечества. Ради светлой цели, воин оказался во тьме. А магия лишь растопила ненависть в сердцах и душе гиганта, и все попытки достучаться до него пали прахом, пусть Десантник и Маг оказались в чем-то схожими.
Сигизмунд. Воин, которому была дарована частичка силы самого Императора, боец, равных которому по опыту, отваге и бесстрашию, не знает человечество. Боец, вооруженный устрашающим оружием, одно попадание которого разрывает человека на кусочки, либо разрезает на равные части, и облаченный в произведение древних мастеров, терминаторский доспех, толстые пластины которого защищали тело воина. Сверх-человек, которого с детства обучали ненавидеть и уничтожать колдунов и ведьм, ибо им нету места в Империуме, как и нет места ксеносам и тем кто отверг свет Императора. Капитан сотни воинов, облаченных в терминаторские доспехи, готовых войти хоть в око ужаса за ним, если он прикажет им это сделать. Человек, чей мозг уже безнадежно пропитан предрассудками, и который смотрит на мир даже не через призму взглядов, как делают это обычные люди, но который смотрит на вселенную через снайперский прицел. Встреча с колдуном сразу-же завершилась насилием, и дальнейшие конфронтации тоже, попытки образумить колдуна вернутся к Свету Императора, также ничего не дали, потом было принято единственное верное решение.
Ментальная команда, посланная Сигизмундом, была распознана духом машины древней брони, который знал и помнил множество воинов, с которыми он сливался до него, и вновь, дух машины беспрекословно исполнил приказание, и на шлеме воина, фигура Унурадара была обведена красной рамкой, с пометкой в виде черепа и записью "Exterminatus". Короткое рыло двух спаренных стволов штурмового болтера, плавно навелось на цель, и прицел навелся на фигуру, отчего рамочка подсветилась уголками, с желтым цветом, подтверждая захват цели надписью "Lock", а Сигизмунд увидел что красная точка прицела совместилась с телом колдуна. Толстый палец плавно утопил рычажок спуска, и штурмовой болтер взревел, выплевывая первые два снаряда, после чего в ствол были досланы новые снаряды, а эжектор отхаркнул две двадцатимиллиметровые гильзы, в то время как реактивные двигатели уже несли первые масс-реактивные боеголовки к цели, но не долетев до цели, их уже преследовали новые и новые снаряды, на реактивной тяге, по мере того как в ствол штурмового болтера досылались новые снаряды, и, от удара бойка, вновь отправлялись в полет, заставляя оружие полыхать священным пламенем, подобно душе воина, вырывающееся из отверстий пламягасителя болтера, раскаляя стволы докрасна.
Болтер трепыхался в руке Сигизмунда, будто раненная птица, но хватка воина, словно тиски, удерживала оружие на цели, не позволяя прицелу сбиться, а снарядам пролететь мимо. Ужасающе скорострельное оружие, продолжило песню смерти, а трассеры реактивных двигателей красиво расчерчивали воздух, на пути к колдуну.