Подталкиваемая в спину невидимыми руками, сотканными из солнечного света, ветра и паутинок ты пересекаешь парк - теперь уже в обратную сторону. Хорошо бы, наверное, уметь так перемещаться и во времени. Назад, по своим следам. А еще лучше - выбирать каждый раз дорожку. Хочешь - гуляешь по старым, приятным и изученным. Хочешь - пробуешь новую, нехоженую.
Город пробуждается особым, вечерним оживлением. Дети, прибежавшие из школ, спешно пообедав, высыпают на улицы шумными стайками. Спешат по домам счастливчики, успевшие уйти с работы пораньше. Выбираются на вечерний марафон пенсионеры. И все же, этим человеческим ручейкам далеко до шумного моря голов, лиц и тел, бьющегося в каменных берегах мегаполисов. А твой город хранит тебя от бурь - тишиной улиц, опрятностью двориков, неторопливостью существования.
В магазине продавщица кивает тебе, как кивают полузнакомым людям. Часто заходишь. Примелькалась. В картонном пакете прячется кулечек с мясной обрезью для дворняги, бутылка жгуче-янтарного коньяка и немного «человеческой» еды. Чувство голода хитрой многоножкой ползает под ребрами, щекочет тебя своими усами-лапками. Зовет поскорее домой.
Пересекаешь проспект - наверное, самое нелюбимое место в городе – слишком шумный, много машин. Стоя перед зеброй, выжидаешь разрыва в потоке. Вечер. Все спешат домой, равнодушно скользя по тебе глазами из-за стекол авто. Паренек на новенькой «девятке» притормаживает, давая тебе дорогу.
Выходишь на дорогу. Полосы зебры как ступеньки.. Усевшееся на кронах деревьев солнце отбрасывает твою тень под колеса рычащих на холостом ходу автомобилей, прыгает бликами на стеклах.
И тревожный рев мотора, до этого бывший лишь далеким фоном, врывается в уши. Две с половиной сотни килограмм металла, пластика и амбиций, воплощенные в легендарную «Хаябусу», выскакивают в междурядье. Слишком быстро, слишком неотвратимо. Слепящий свет ксеноновой фары, холодно-белый,бездушный, набрасывается на тебя, до этого омываемую желтым теплом осени.
На бесконечные доли секунды ты стоишь закутанная в свет этих двух солнц. Живого и неживого
И тень твоя, испугавшись, трепещет. И исчезает