Едва прозвучали последние слова молитвы и стало ясно, что дух рыцаря покинул их, Тышлер устремился к мальчишке, рухнувшему на землю. Отец Гербер был довольно таки бесцеремонно отодвинут локтем в сторонку - мол кесареву кесарево... В общем парень выглядел вполне неплохо - даже принимая во внимание, что был он бледен и испачкан землей и кровью.
- Ну ты молодец! - Йенс ожидал увидеть гораздо худшую картину, потому в его словах сквозило облегчение. - Ты... ты просто даже не представляешь какой молодец! Будут еще тут всякие говорить, что поколение у нас слабое... Ничего не слабое! Только губу вытри - прокусил, да? Ты сам как? Болит что? Горло? А воздуха хватает? Ну, дышать как? Горло - это ничего, это не ... А кашлять хочется? Ну-ка покашляй... Так... и сплюнь сюда... угу... Открывай рот и к свету, вот сюда проходи... Язык... ну высунь язык... нет, еще дальше... не понимаешь? Ох, шпатель бы.... шпателек.... Нильс, рот открой шире и язык высовывай далеко...
В походных условиях, на свежезакопанной могиле, под дождем Йенс Тышлер осматривал юного пациента - и нельзя сказать, чтобы обстоятельства облегчали ему задачу...