-Он не может Вам ответить. Вернее, если быть точным, это Вы не можете его услышать, но суть дела никак не меняется. Он в некотором роде мертв…
Говоривший, до этого державшийся в тени правой камеры, шагнул к решетке: дорогой, но весьма потрепанный брючный костюм, несвежая рубашка, странно сочетавшиеся с ними растоптанные белые кроссовки.
Голова его была кустом терний, сплетенных ветвями, никогда не знавшими ни топора, ни плуга. Но, самое странное – глаза. Левый глаз его был торт, а правый смотрел внутрь и видел Джошуа с изнаночной стороны.
Стоп. Что за бред…
Парень, как парень. Лет 20. Лохматый, нечесаный. Взгляд действительно диковатый… наркоман, чтоле?
-Мертвые должны лежать на кладбище. Те, кто не могут отвечать, прячут свои ответы под землей… это важно! Ваш приятель был тот еще идиот. Нет, смышленый парень, конечно. Третий глаз и все такое. Смотрел. Видел. А… только нихрена не понимал. Сам запутался и всех запутал. Дело ведь не в шаре. И не в восьмерке, если уж на то пошло, стоило посмотреть на это с другой стороны. А теперь и это не важно… пшик. Истек срок годности. Шар вообще фигня… вот треугольник. Нет, не обращайте внимания, а то перемкнет на треугольниках. Думайте сами. Копайте!
Говорящий, идет кругами, словно отражение, в которое бросили камень. Расходится в стороны, заполняя все видимое пространство, камеру, коридор, нависает над шотладнцем, грозной разящей птицей, а затем, так же неожиданно съеживается до крошечной точки. Исчезновение объема порождает вакуум, который грозит затянуть поглотить охотника, от которого закладывает уши.
-…пать глубже. До самого дна, фигурально выражаясь. А времени у Вас будет совсем мало… вас же теперь будут искать.