Мартин
Мартин и Фаундбаскет повернулись, чтобы выйти из комнаты Бориса, но тут Борис вытащил револьвер из кармана, направил его в спину Фаундбаскету и заорал:
— Стоп! Стоп зе бот оф ю, ай сед! Ю! — показал он стволом на Фаундбаскета. — Ай факин аскд ёр нейм!
— Питер Фаундбаскет, — ледяным тоном ответил американец, оборачиваясь и поднимая здоровую руку. Всё-таки самообладание у него было.
— Фаундбаскет, ду ю вэлью ёр лайф?! — бешено зыркая глазами, прорычал Борис.
— Нет! — тем же ледяным тоном ответил Фаундбаскет. — Моя жизнь — кусок дерьма.
Видимо, Борис не ожидал такого ответа, потому что на пару секунд застыл в недоумении.
— Зетс май бой, — удивлённо сказал, наконец, Борис. — Майн из а пис оф крап, ту. Си тат! — Борис приставил дуло револьвера к виску и нажал курок. Курок сухо щёлкнул. Борис нажал ещё раз и ещё. Курок сухо щёлкал.
— Итс эмпти, — в установившейся тишине сказал эмигрант, отнимая револьвер от виска. — Ай ду ит джаст ту скер пипл араунд. Ольга хэс тэйкен алл зе буллетс. Шис афрейд айд шут май брейнс аут. А силли гёл, — на небритом лице Бориса появилась улыбка. Выглядело это страшновато. — Хау кэн ай ду сач а стьюпид тинг иф шис зи онли парт оф май шитти лайф татс стилл кипинг ми беливинг итс олл фор реал энд нот сом фрикин, фрикин! фрикин!!! — Борис замотал головой, — найтмэр! Хау кэн ай ивен тинк оф депрайвинг майселф форевер фром а плежур оф сиинг хер фейс ванс эгейн? Эс лонг эс шис алайв, ай вуд невер ду зат, ноу, ноу, ноу…
Борис опустился на диван, отложил револьвер и закрыл лицо руками, сгорбившись.
— Го авэй, го авэй, — не глядя, махнул он рукой гостям.
Журналисты вышли из квартиры русского и закрыли за собой дверь.
— Интересные у вас знакомые, — хмуро оглянувшись на дверь, сказал Фаундбаскет. На лице журналиста нервным тиком подрагивала мышца. — А я-то думал, эти ваши коллеги были оригиналами.