Сасаки Сабуро
- Лучшее. Мне нужно лучшее, что у вас есть.
Чуть брезгливо сказал нежданный покупатель, игнорируя предложения продавца присесть. Подумав добавил:
- И пуэр.
Хотел Сабуро еще демонстративно втянуть воздух ноздрями и поинтересоваться, чем это у них тут так воняет, какими такими носками... но всё же сдержался. Вместо этого с прискорбным вздохом пояснил:
- Что-то особенное, что может запомниться. Что предпочитали раньше чиновники? У двоюродного брата сын поступил в университет. Бодрящий чай будет ему лучшим подарком.
Японец не старался даже как-то скрыть свой акцент, но и голос не повышал, надеясь, что отец мальчишки не расслышит, и вся эта ругань так и останется за стеной. Поведение Сабуро вообще можно было назвать пред-оккупационным, когда приличия еще соблюдаются, но холодная уверенность в неизбежности очень конкретного будущего одних незримо давит на неуверенную надежду других. Пожалуй, стоило бы облокотиться о прилавок и, повернувшись к продавцу боком, начать говорить глядя не на него, а на содержимое лавки. Но Сабуро решил пожалеть торговцев. Помимо крупной покупки это было наибольшим, что он мог для них сделать.
- Предупреждаю. Я, быть может, не крупный знаток чаев, но этот новоиспеченный студент в них разбирается. Я бы не хотел его разочаровать. Вы мне понимаете?
Посмотрев парню прямо в глаза, Сабуро медленно опустил взгляд, скользя им по всему телу собеседника, от детали к детали, словно показывая, что готов запомнить любого, кто продаст ему плохой чай.
А потом рука в перчатке достала из кармана пальто несколько сложенных купюр. Медленно, с хрустом расправила их, прижав к дереву прилавка и растопырив в стороны одними пальцами. 50 долларов ФРС США.
- Я спешу.
Кивнув парню напоследок, Сабуро отвел взгляд в сторону и задумался о своём.
Предстояло непростое дело поиска цели в большом и запутанном доме-хутуне, который непонятно что из себя представлял, то ли целый район-мачи, как в родной Японии, то ли все же один дом. Китайцы наверно оттого такие легкомысленные, что совсем не ценят личное пространство. Наверно, так и должно было с ними случиться всё - сперва теряешь уважение к себе, а потом перестаешь любить страну и народ.
Отвлекся. И всё же думать тут не о чем - придется спрашивать у людей, только местные могут знать, где живет один из них. Ньюанс тут состоял лишь из того, у кого именно спрашивать, у какого типа человека. Во-первых, он должен быть один. Компания плохо хранит в себе что-то, что может стать сплетней или любопытной новостью. Он должен быть мужчиной - по понятным причинам женщины разносят сплетни еще быстрее. Возраст - не старше 40, не моложе 25-ти, хоть это и непросто определить. Нужен такой, кто спешит, кто забит делами, кто устал от тревог и предчувствий. Не студент, у которого полно сил и голова может быть забита антияпонскими лозунгами, не ребенок, который и может и не знать, где живет какой-то там старик, но и не старик же, эти консерваторы всегда подозрительны к чужакам. Нет, отец семейства, которое ему беречь и кормить, вот к такому можно обратиться, да еще и денег дать, долларов пять. Такой и задумываться не станет, некогда ему.
Сабуро вздохнул.
Где ж такого найти? Конечно, если не повезет, и будут там вокруг незнакомца одни старики, женщины да дети - придется обратиться к ним, начиная с последних и заканчивая первыми. И надеяться, что много времени убеждение Чжэй Люнь не займёт.