Просмотр сообщения в игре «Шанхай 1935»

24.10.1935 9:58
Шанхай, Международный сеттльмент,
Чжецзян-роад, Шанхайский Муниципальный совет

Выйдя из Центрального управления через главный вход:

Остин с Фэрбенксом двинулись к главному входу в здание Муниципального совета. Массивное здание Совета занимало чуть ли не целый квартал между Фучжоу-роад и Чжецзян-роад, и одним своим крылом выходило прямо на Фучжоу-роад напротив Центрального управления, так что идти Остину и Ричи было недалеко – только метров сто мимо стены Центрального до главного подъезда, выходящего на Чжецзян-роад


Сворачивая на Цзянси-роад у перекрёстка рядом с громадой отеля «Метрополь»

Фэрбенкс не удержался и обернулся, взглянув по Фучжоу-роад на восток, где метрах в четырёхстах отсюда улица утыкалась в Бунд, и в узкий просвет между зданиями можно было увидеть оживлённое движение по главной магистрали города, трубы и мачты суден, пришвартованных к причалам, но не было заметно очертаний крейсера «Юбари», который сейчас стоял где-то там, возможно, и вправду уже наведя главный калибр на здание, ну, например, Шанхайской таможни (чем-то сейчас там занимаются бравые речные пираты Джеффри и Фред? Может быть, готовят брандеры из конфискованных джонок, чтобы спалить врага, как Френсис Дрейк?).

У главного входа в Муниципальный совет рядом со стоявшими в карауле у дверей русскими солдатами Шанхайского добровольческого корпуса полицейских поджидал молодой полноватый китаец в хорошем костюме и с гладким и лощёным лицом, озабоченно поглядывавший на часы, как будто полицейские уже опаздывали (хотя на часах было всего-то 9:50). Завидев Остина и Фэрбенкса, китаец шустро подбежал к ним и коротко поклонился.

– Скорей, господа, скорей! – указал он на вход. – Японцы приехали раньше срока, заседание уже началось.
Фэрбенкс коротко выругался.
– Позвольте представиться, - быстрым шагом двигаясь к входу и пропуская Остина с Фэрбенксом внутрь, заговорил китаец на хорошем, но видно, что не родном английском. – Ларри Сыма, помощник советника Цзяна. Давайте я вам коротко обрисую ситуацию, - Ларри взглянул на Остина, который, как он полагал, мог быть не в курсе шанхайских политических перипетий. – В Комитет по безопасности входят четверо советников – мистер Рэйвен от британской стороны, председатель, судья Франклин от американской, мистер Цзян от китайской и мистер Окамото от японцев. Вместе с Окамото на заседание сейчас приехали атташе Ямагути и Инокума. Последний – атташе по военным вопросам. Приглашён также советник Дюваль, он из французского муниципального совета, но его тоже пока нет.

Чиновник и полицейские пересекли большой богато украшенный холл и зашли в лифт. «На третий», - сказал Ларри лифтёру по-китайски, и кабина поползла вверх.

– Вы, господа, – Ларри обвёл взглядом Фэрбенкса и Остина, – должны будете подтвердить, что безопасности подданных Японии на территории Сеттльмента ничего не угрожает. Потому что под предлогом роста шовинистических настроений японцы всерьёз рассчитывают выгнать нас из Хункоу, на который они уже и так лапу наложили, с перспективой чуть ли не основать там свою концессию. Итак, погромы, антияпонские настроения, теракты, опять же – нужно подтвердить, что всё это у вас под контролем.

Фэрбенкс кивнул, выслушав Ларри. Дверь лифта открылась, и китаец быстрым шагом припустил по коридору.

– Может быть, стоило из отделения Хункоу кого-нибудь пригласить? – поинтересовался Фэрбенкс на ходу. – Им там ситуация на местах виднее.
– Может быть, и стоило, – с одышкой ответил Ларри, изо всех сил поспешая по коридору. – Сейчас уже поздно. Вот ещё что. По поводу дела с контрабандой оружия. У японцев наверняка возникнут вопросы, как теракт связан с контрабандой. Здесь сложно сказать, как лучше ответить, будет зависеть от ситуации. У японцев к любому варианту ответа могут возникнуть претензии. Ну вот, пришли. Удачи вам, господа, а я пойду готовить японцам сюрприз.

Китаец остановился перед высокой двухстворчатой дверью и поправил пиджак и галстук, после чего деликатно постучался и открыл дверь, пропуская Фэрбенкса с Остином внутрь, а сам закрыл дверь снаружи.

В небольшом зале для совещаний, двумя большими окнами выходящим на Цзянси-роад, по которой полицейские шли сюда, стоял большой овальный стол, за которым сидело шестеро человек: сухощавый пожилой европеец с горбатым носом и старческими веснушками на облысевшем сверху черепе, пожилой китаец с обвислыми щеками, в круглых железных очках и наглухо застёгнутом чёрном френче, неприметной внешности брюнет средних лет, более всего похожий на учителя младших классов, низкорослый японец интеллигентного вида, средних лет и с гладко зализанными волосами, особенно комично смотревшийся по соседству с «учителем», которому до плеча не доставал, другой японец, тоже средних лет, с импозантными чёрными усиками и бородкой, и уже знакомый Остину атташе Ямагути. Ещё четыре стула между горбоносым господином и Ямагути пустовали. В углу зала был столик, за которым сидела стенографистка-китаянка с блокнотом и карандашом в руках.

– Суперинтендент Фэрбенкс и старший инспектор Рейнольдс, господа, - с английским акцентом произнёс горбоносый господин, который, стало быть, и был тем самым мистером Рэйвеном. – Присаживайтесь, джентльмены. – Рэйвен указал полицейским на стулья по правую руку от себя. Продолжайте, мистер Франклин.

– Таким образом, я могу выразить официальную – выделил это слово нажимом «учитель», - позицию консульства Соединённых Штатов, которая заключается в том, что наличие японских военных кораблей напротив Бунда никак не способствует снятию напряжённости, а напротив, служит её источником. Пушки японского крейсера, - голос судьи Франклина грозно повысился, - никак не могут служить безопасности японских подданных в Шанхае, зато ставят под опасность граждан и подданных других стран. И это, я повторю, официальная позиция консульства, согласованная с посольством в Нанкине.

Франклин замолчал и сделал знак, что закончил говорить.

– А с Вашингтоном? – вежливо поинтересовался низенький японец. – С Вашингтоном вы согласовали вашу позицию?
– В Вашингтоне сейчас вечер, – поморщившись, ответил Франклин. – Но официальную реакцию мы рассчитываем получить до сегодняшнего вечера.
– Может быть, не стоит тогда торопиться с заявлениями? – вкрадчиво спросил японец.
– Может быть, это вам с вашими действиями не стоило торопиться? – обернулся к японцу Франклин.
– Простите, вы предлагаете нам сидеть и ждать, пока обезумевшая толпа китайцев начнёт рвать наших соотечественников на части? – встрял в диалог Ямагути.
– Где это вы видите толпы китайцев? – прошамкал советник Цзян.
– На Бунде, – находчиво ответил Ямагути. – Десять минут назад своими глазами видел. Стоят, смотрят на наш крейсер. Понимают, что нарушение общественного порядка будет чревато.
– Наличие крейсера – уже нарушение общественного порядка, – не терпящим возражений тоном сказал судья Франклин.
– Отнюдь, он способствует его поддержанию, – сказал Ямагути. – Ведь и в ваших же интересах не допустить погромов мирного японского населения.
– Мы их и не допустим, – сказал Рэйвен. – У нас для этого есть свои средства.
– Мы видели ваши средства, – жёстким тоном, резко контрастировавшим с мягкостью его прежних слов, заговорил Ямагути и выразительно обвёл взглядом Фэрбенкса и Рейнольдса. – Я лично видел тела генерала Ёсидзуми и других офицеров, лежащие в этом кабаре.
– Всюду-то вы поспеваете… – покачал головой Цзян. Ямагути проигнорировал реплику китайского советника.
– Господа, я прошу вас взглянуть правде в лицо. Муниципальная полиция не способна контролировать происходящее в Сеттльменте. Это не ваша вина, господа, – обернулся Ямагути к Фэрбенксу и Рейнольдсу, – я понимаю, вы делаете всё, что можете, и мне рассказывали, что вчера вы замечательно сработали при освобождении заложников. Но, разве вот вы, мистер… - Ямагути замешкался и взглянул в блокнот, лежащий перед ним на столе, – мистер Фэрбенкс, не согласитесь с тем, что финансирования, а также материального и кадрового обеспечения SMP сейчас совершенно недостаточно?
– Знаете что, мистер… – Фэрбенкс тоже несколько наигранно замешкался, как бы вспоминая фамилию японца. Судья Франклин незаметно усмехнулся, – мистер Ямагути. Наше финансирование – это не наши заботы. Хотите их увеличить – вот господа, здесь сидящие, пусть принимают постановления, повышают налоги, как хотите. Я не против, но если нет – нет, наше дело работать, как работали, – повторил Фэрбенкс фразу, сказанную им час назад полицейским в отделе. Что же касается безопасности, назовите мне один случай нападения на японца по причине национальной ненависти за последний год. Можете такой назвать?
– Конечно, могу, – удивлённо сказал Ямагути. – Инцидент в «Амбассадоре».
– Кроме него, – поморщился Фэрбенкс.
– А его одного вам недостаточно? – иронично усмехнулся Ямагути.
– Вы же говорите о нашей системной неспособности.
– А она не системна?
– А вы на основании одного случая уже такие выводы строите?
– Знаете, мистер Фэрбенкс, – тяжело покачал головой низенький японец, имени которого Остин пока не знал. – Такой случай, как вчерашний, конечно, как простительную случайность, маленькую такую оплошность, рассматривать нельзя. Генерал и десятки офицеров вместе с ним убиты. Из-за такого войны начинались, мистер Фэрбенкс.
– Вы на что намекаете, мистер Окамото? – строго поинтересовался Рэйвен.
– На самые непредсказуемые последствия, – сказал Окамото, открыл было рот, чтобы продолжить, но был прерван стуком в дверь. Дверь отворилась, и в зале появился высокий и худощавый брюнет средних лет в очках, видимо, тот самый мсье Дюваль.
– Проходи, Жан-Мари, – Рэйвен указал французу на место рядом с Остином. Господа, советник Дюваль. Мистер Окамото, продолжайте, – холодно обратился он к японцу.
– Я говорил о том, что Япония не может допустить повторения подобных вчерашнему инцидентов и ради обеспечения безопасности своих подданных готова предпринять все те шаги, которые для обеспечения этой безопасности потребуются.
– Включая вооружённое вторжение в Сеттльмент? – спросил Рэйвен.
– Я этого не говорил, – сказал Окамото. – Никто не собирается претендовать на суверенные права других привилегированных на территории Китая наций. Но защита суверенных прав японских подданных не предполагает ущемления прав других наций. А обеспечение безопасности японцев и весь город сделает безопаснее.
– Особенно в связи с этой тёмной историей о контрабанде оружия, - подал голос молчавший до того японец с усами и бородкой, надо полагать, военный атташе Инокума, указав на лежащую на столе газету, «Шанхай Таймс», заметил Остин.
– И ещё в связи с тем, что ведущий это дело старший инспектор Рейнольдс по какому-то стечению обстоятельств участвовал и в освобождении заложников в «Амбассадоре», – добавил Ямагути. – Скажите, инспектор, то, что вы вынуждены вести два таких важных дела одновременно – что это, последствия кадрового голода в Муниципальной полиции, или это указывает на связь этих двух дел?