12:39
Лейтенант Хун увёл полсотни конных бойцов через реку, чтобы обойти деревню по другой стороне долины и ударить с тыла. Глупо было бы предполагать, что этот маневр, произведённый при свете дня, окажется незамеченным коммунистами, впрочем, как не остались незамеченными и действия самого Фэй Чжана с оставшейся полусотней.
На деревню удобнее всего было наступать по берегу речки: здесь были несколько рощиц, где можно было укрыться от пуль, да и берег сам всём на своём протяжении изобиловал невысокими, в человеческий рост-полтора песчаными обрывами, за которыми можно было укрыться, да на подступах к деревне здесь стояла пара каких-то сарайчиков: какое-никакое, а укрытие.
Выждав время, достаточное лейтенанту Хуну для того чтобы обогнуть Дахэ, Фэй Чжан повёл бойцов по берегу реки в атаку. Остановившись на минуту за песчаным откосом и достав верный цейссовский бинокль, Фэй Чжан ещё раз осмотрел позиции красных и выругался: пулемёта не было – видимо, заметив манёвры лейтенанта Хуна, чёртовы коммунисты предпочли перетащить «Льюис» на другую сторону деревни, откуда пойдёт конница.
И всё же шансы были: несмотря на то, что коммунистов было больше раза в два, несмотря на пулемёт и оборонительную позицию, Фэй Чжан прекрасно знал, что у коммунистов большие проблемы с боеприпасами, да и с оружием в целом, – коммунистов-то, может быть, там и двести человек, а винтовок – хорошо если сотня или полторы. Лучше бы сотня, конечно. Выучка у красных тоже была никакая, ни окапываться толком они не умели, ни маскировать позиции. В рукопашном же бою измученные тысячекилометровым переходом оборванцы, наверное, смогли бы одолеть капитана Фэя разве что навалившись кучей. И всё же одного у них было не отнять: боевой дух у красных был высок, дрались они пусть и неумело, но с ожесточением, а уж теперь, когда Фэй Чжан запер их в деревне, не оставив выхода… нет, простым дело не будет.
Фэй Чжан с бойцами подходил всё ближе, а красные всё не стреляли, хотя уж конечно видели передвижения капитана – верный признак, что с патронами у них беда, берегут, ближе подпускают. Так, без единого выстрела, Фэй Чжан добрался до примеченной им рощицы метрах в ста от деревенских домов и в пятидесяти – от сараев, мимо которых проходила пыльная грунтовая дорога к деревне. Не один капитан отметил стратегическую значимость сараев – коммунисты с винтовками засели и за ними.
Капитан лежал в траве под кустом с браунингом в руке. Солнце сегодня палило немилосердно, а то ли ещё в июне будет. Здесь же, в тени деревьев, было хорошо, и трава была мягкой, и ветерок приятно шелестел листвой над головой, и речка чистая, холодная, была в паре десятков метров – лежать бы так и лежать, а потом взять да искупаться в ледяной воде, чтоб зуб на зуб не попадал, – и на песок, под солнышко. А потом ещё и, скажем...
- Вперёд! – крикнул Фэй Чжан, поднимаясь в полный рост и взмахнув браунингом. Солдаты Народно-Революционной Армии повскакивали из травы и, паля на ходу, не жалея патронов, которых было вдосталь, бросились из рощи к сараям. Коммунисты ответили разрозненным одиночным огнём из деревни, пару раз стрельнули из своих винтовок и засевшие за сараями, попали даже в кого-то, кто-то упал, даже, кажется, двое – из пятидесяти-то! стрельнули пару раз, а потом сами дали дёру к своим товарищам в деревню – добежали двое из шестерых или семерых, остальных подстрелили бойцы Фэй Чжана на бегу, как зайцев, попадали коммунисты в выжженную траву, замерли.
Фэй Чжан добежал до сарая и встал к его дощатой стене, осторожно выглянув за угол. После короткой перестрелки коммунисты снова затихли, перестали стрелять. Солдаты Фэй Чжана тем временем заняли позиции за сараями и залегли под невысокой, в пол-человеческого роста, каменной стенкой вокруг чьего-то огорода с чучелом.
- Эй, гоминьдан! – раздался вдруг пронзительный голос со стороны деревни. – Гляди сюда!
Фэй Чжан снова выглянул из-за угла. На пыльной деревенской улочке появились с пару десятков человек: местные, ло-ло, в кучу согнанные стояли между домами, озирались по сторонам испуганно, а рядом с ними – красные оборванцы, кто с пистолетом, кто с винтовкой, подгоняют, тычут стволами. Женщины, дети в куче, кажется, бабу ту молодую с ребёнком Фэй Чжан и в бинокль видел. А вот гляди-ка, коммунист какой-то – ребёнка на руки взял, прямо хоть на картинку, а в руке пистолет – в висок малышке не наставляет, конечно, держит стволом вниз пока, но у этого-то рука не дрогнет, по роже видно. Вот вам и интернационализм, вот и права малых народов.