- Нас четверо на джонке! - ответил Остину контрабандист, коренастый лысый китаец средних лет, судя по выговору - уроженец южных провинций. - Один раненый! Весь груз в трюме!
На вопрос Остина Чжан только молча кивнул, конечно, мол, справлюсь, хотя в том, был ли у него хоть какой-то опыт судовождения, можно было сомневаться.
- Да нет, я сам её отведу, - сказал Джеффри и по-хозяйски полез на борт джонки. - Ну-ка, парень, кинь мне канат, - на хорошем китайском обратился он к Чжану, - сейчас нашу лодочку привяжем и вместе поедем.
Остин с Чжаном и констеблем последовали за Джеффри, забрались на палубу, где встретились с Ричи, двумя другими констеблями и таможенником Фредом (всё ещё с револьвером в руке), забравшимися с левого борта.
- Ты какого хрена здесь делаешь? - обратился Джеффри к Фреду, закончив привязывать свой катер к джонке. - Слезай назад в лодку, вон, сгоняй к буксиру, посмотри, что там у них.
Буксир пыхтел, медленно отходя к пудунскому берегу. Можно было надеяться, что до берега-то он точно дотянет, да и сигнала бедствия с "Шэнь Янмина" слышно не было. Фред горестно вздохнул и полез было назад в катер, но остановился на полпути.
- Я ж по-китайски не говорю! - обратился он к Джеффри, выглядывая по плечи из-за борта джонки. - Что я им скажу?
- Придумай что-нибудь, - ухмыльнулся в усы таможенник. - Иди-иди, как раз сейчас много новых слов выучишь.
Фред неразборчиво выругался, спустился в лодку, завёл мотор и поплыл на помощь китайцам.
На троих здоровых контрабандистов одели наручники, свели их на корму и оставили констебля, сменившего вящей грозности ради винтовку на автомат Чжана, караулить их. Раненого в плечо китайца, молодого парня, похоже, тоже южанина, уложили на палубу и перевязали найденными в судовой аптечке бинтами.
- Хорошая лодочка, - заметил Джеффри, становясь к штурвалу в рубке. - И не помялась почти. Жалко китайцам-то будет отдавать, потом всё равно продадут каким-нибудь таким же, опять будет дрянь всякую к нам возить.
Таможенник завёл дизель, и "Хун Цзю" с катером на буксире неторопливо двинулась к левому берегу.
Остин, Ричи, Чжан и два констебля спустились в трюм, в котором стояло с несколько дюжин больших холщовых тюков вроде того, что выбросили в воду контрабандисты, и деревянные ящики с бутылками. В ящиках оказалась корейская двадцатиградусная водка соджу, а, разрезав один из тюков, полицейские обнаружили утяжелённые кирпичами коробки с женьшенем - основным предметом экспорта из Кореи в Китай. Ни опиума, ни оружия, к сожалению, обнаружить не удалось, что в некотором смысле объясняло, почему контрабандисты так быстро сдались: за неуплату пошлины на подобные товары им светило несколько лет тюрьмы, но всё же не виселица, а если учитывать их дружбу с китайской полицией, они могли надеяться и на ещё более великодушное решение китайского суда.