Вас когда-нибудь тошнило в состоянии свободного падения вверх? Теперь Тихон мог с уверенностью сказать, что это состояние мало чем отличается от обнимания с унитазом после попойки. Не важно как именно это с тобой происходит, важно только что происходит. Его ситуацию усугубляло только одно. Он не смог снять шлем. Говорунов отчаянно пытался отстегнуть его, как только понял, что его вот-вот вывернет, но ветер вертел его так, что руки не смогли нащупать необходимую застежку. Только оба пистолета выронил. На секунду стало очень-очень противно. Потом стало все равно. Тихону казалось, что его буквально вывернет наизнанку. И уже было не важно куда, в пространство голубого неба или себе за шиворот. А потом все потухло. Его ударило о "потолок" спиной и затылком.
"Хорошо, что я не успел снять шлем", - подумал Тихон проваливаясь в темноту.
Он стоит по стойке "смирно" перед широким столом. По стенам комнаты развешано множество плакатов патриотично-военного содержания. Перед ним, в мягком кресле, сидит полковник Могила. Рассматривает какие-то бумаги прошитые толстой ниткой. В форме, при всех своих орденах. Медленно поднимает на Тихона глаза. Во лбу аккуратненькая дырочка. Ровная, круглая.
- Тихон Говорунов, - начинает он, еще раз сверяясь с бумагами, - До меня дошли слухи, что вы обладаете уникальной способностью левитации. Проще говоря умеете летать. Это так?
- Никак нет, товарищ полковник. Не умею, - чеканит Тихон.
- Жаль, очень жаль, - Могила огорченно качает головой, - нам бы пригодились люди с такими способностями.
"Птах" молчит. Это только показалось или через дырку во лбу и правда видно стену за полковником.
- Ну что ж, - продолжает он, - тогда свободны. Пригласите следующих.
Тихон отдает честь. На пол пути к двери оборачивается. Не удержался.
- Разрешите вопрос. А у вас с затылком все в порядке?
Глаза полковника наливаются кровью и становятся красными.
- Да ты охуел. Ты, блять, у меня сейчас летать прямо здесь научишься. Полетишь парашу чистить до полной, блядь, самадхи. Вон!
Дырочка во лбу задымилась даже.
В дверях "Птах" столкнулся с сержантом "Егерем". Тот тоже в дыркой. Только в виске. Вышел. Из-за закрытой двери слышен голос Могилы.
- Сержант... Прохор... Посмотри, у меня с затылком все в порядке? А то, что-то покалывает последнее время.
Узкий коридор, темный. Рядом с дверью деревянная скамья. На ней сидят "Ворон" и "Молчун". Напротив окно.
- Могила, следующих зовет, - бросил им Тихон, глядя в окно.
Ребята молча кивнули, встали. В окне, через мощеную площадь с одиноким киоском, стоит темное здание. Окна забиты. Над входом высокий козырек на тонких ножках колоннах. Стекло в окне дрожит от порывов ветра. Видимо скоро будет гроза. На площадь выруливает черный автобус. Мелкие мурашки пробегают по спине Тихона.
- Ребята, где мы? - он растеряно смотрит на боевых товарищей.
- Не важно где мы, - оборачиваясь отвечает Паша, - тебе здесь не место.
Оборачиваясь... Одну голову повернул, словно филин какой. Как стоял спиной так и стоит и в глаза смотрит. "Птах" начал даже родной пистолет на поясе нашаривать. Нету.
- Не место. Не место. Не место. - хрипло вторит ему "Ворон" и разваливается на множество черных птиц...
Вокруг белым бело. Высокое здание колышется в порывах ветра. В носу и во рту кислый запас собственного желудочного сока. Живот сводит, но тошнить больше нечем. Шлем в сторону. Утерся. Огляделся. Голова гудит. Рядом Мавр в себя приходит. Сержанты совещаются. "Валькирия" озирается. А "Ворон"? А "Молчун"?
- Сука, - зло прошипел Тихон в сторону пагоды.
И уже в общий эфир. Громко, почти криком, потому-что не ясно как тут общий канал работает.
- У кого-нибудь запасной пистолет есть? Неуютно без оружия тут...