Виктор лежал на мостовой не шевелясь. На тело свинцовым грузом навалилась усталость; не было сил, двигаться, не было сил стонать от боли. Даже дышать, и то через силу приходилось. Взгляд у охотника был почти мертвый, ибо немного в нем жизни после этого боя осталось. И потому он лежал и смотрел в небо, где скрылся его противник. Мимо бежали рыцари, громыхали снаряды, вырывая из асфальта куски, отгоняя адовы отродья обратно в им уготованное инферно. Совсем рядом с Виктором лежал такой же как он "удачливый" солдат. Простая пешка на доске схватки. И он тоже мертвым взглядом смотрел в одну точку, вспоминая, возможно, оставшуюся дома жену, детей, вспоминал друзей и проклятья, что сгоряча отсылал в адрес не слишком либерального начальства. Ему было что терять и он умирал с сожалением во взгляде.
Виктор же... Не терял ничего и никого. Из семьи свое остался лишь он - отец его умер такой-же бесславной смертью, а мать он не видел отродясь. Братьев и сестер не знал, даже если таковые были. Что держит его тут? Долг? Не смешите. Ради бога, в которого никогда не верил, горбатиться в три погибели? Смешно...
Виктор закрыл глаза. Его утомили вспышки и вид бегущих вперед рыцарей. Он устал от нескончаемых армий из ада. Все это можно оставить позади - закрой глаза и окажись в непроницаемой комнате, где можно отдохнуть. Жаль только что нельзя заставить снаряды потише взрываться - выбивают из забытья. А ведь так хочется...
От уголка глаза по скуле пробежала теплая капля. Виктор одними губами улыбнулся. Дождь идет...