Даниэла сладко спала где-то у столика, уткнув нос в плечо Роджера. Волосы рассыпались по палубе. губы подрагивали в лекгой улыбке - ей снились сны.
Сны, как кадры отщелканной пленки. Как глянцевая россыпь поляроидных снимков. Ярких, солнечных, бьющих красками. Пронизанных светом и полных экспрессии. На этих снимках была сама жизнь - как она есть. Не сухие канцелярские отчеты из штаба, а бесшабашно-суровая правда жизни. Где кровь течет рекой, смешиваясь с местным самогоном, круто приправленная ароматным дымком марихуаны. Предсмертные крики гуков, ядреные словечки морпехов, страх, и смех, и опасность, и упоительный азарт... И сердце, то замирающее от ужаса, то взлетающее ввысь в восторженном трепете.
Это будет её лучший репортаж, лучший!
Страницы журналов, еще пахнущие типографской краской. Убористые колонки текста. Заголовки, бьющие наотмашь. Фотографии, глядящие с листа прямо в душу.
Даниэла улыбалась во сне под мерный рокот дизеля. И проснулась от наступившей тишины всё с той же улыбкой - окрылённая, свежая. Подошла к бортику, подставила лицо ветерку, раскинула руки в стороны, будто желая обнять весь мир. Хорошо-то как!