-Оппаньки, - Ступив на деревянный пол халупы и обнаружив хозяина распластавшимся на нём с порванным пузом и перерезанной глоткой, Билли вскинул винтовку и жестом приказал морпехам делать то же самое. Сержант медленно зашагал внутрь, водя стволом из стороны в сторону и разглядывая обстановку на предмет притаившихся пиздецов. Стены были изуродованы творчеством неизвестных гостей, материалом для которого походу послужила кровь самогонщика. Жестоко. Сам старик обнаруживался с красной полоской на горле и бордовым провалом в области живота. Внутренности его неизвестные доброхоты развесили на стенах. Судя по всему, народная месть настигла эксплуататора, угнетавшего простых людей непосильными ценами на бухло. Пидоры. Оружие возмездия в виде окровавленного инструмента пролетариата притаилось рядом с телом. Заприметив на столе бутылки с самогоном и оценив стоявший в комнате запах, сержант произнёс: - Э, бля. Бухло на столе. Но я типа не ручаюсь, что партизаны не залили в бутылки какой-нибудь отравы или просто туда не нассали. Я бы сделал так. Двигаем нахуй отсюда. Смотрите, блядь, что у входа творится, - Билли сделал шаг назад, приближаясь к двери и чуть оборачиваясь, так, чтобы была видна обстановка дома и то, что может внезапно вскочить с воплями в открытую дверь. Сержант решил, что для морпехов рациональней в данный момент держать в руках винтовки, а не бутылки, так что облом попойке. Блядь. Зато жопа Кикипино, который не носит на войну деньги, спасена от вьетнамской доброты. Позитив. Блядь.