Ираэн поднял бездыханное тело и понёс его к повозке. Каждый шаг давался с трудом, отдаваясь болью в сердце: юноша ощущал себя преступником, и муки совести причиняли ему почти физическое страдание.
Керстиэль молча висел над плечом мага, не выказывая ни одобрения, ни порицания. Однако его умные блестящие глазки пристально следили за действиями Каладана, и тот был уверен, что крылатый зверёк всё понимает...
Альвари устроил мёртвое тело в повозке, содрогаясь от хода собственных мыслей... Как расчётливо, как продуманно прятал он следы своего преступления... Повозка, врезавшаяся в придорожный камень и рухнувшая в пропасть... Огонь сделает своё дело, обезличив труп - это и похороны, и сокрытие злодейства...
Молодой альвари ненавидел себя за то, что делал. Но он должен, должен отвести от себя любые подозрения! если его схватят, он не сможет выполнить просьбу леди Аласи! Или... это всего лишь попытка оправдать себя?..
- Аласи... Если бы ты знала, каким чудовищем я становлюсь... Грустила бы ты обо мне, как грустишь, не ведая этого?.. Но ты не узнаешь... Я исчезну из твоей жизни тот час же, как будет выполнено обещание. Я запятнал себя, я не могу находиться рядом со столь прекрасной и чистой девой... Я не достоин даже твоей жалости... - прошептал Ираэн прежде, чем приступить к исполнению задуманного.