И тогда Алекс выстрелил.
Прямо в затылок. Не мешкая, чтобы не спугнуть отчаянную, лишь на миг проснувшуюся решимость. В затылок легче, наверное... Хорошо, что он не лицом. Как выстрелишь человеку в лицо?..
Прямо как в том бородатом анекдоте. "Что чувствуешь, когда стреляешь из винтовки по людям?" - "Отдачу".
Алекс, в жизни не стрелявший из боевого оружия, пошатнулся, чуть не выронил ружье из рук. Отдача.
Он сам не знал, чего ждал от этого выстрела. Наверное, чего-то большего, как бы отвратительно цинично это не звучало. Какого-то чувства.
Может, страх.
Страх нарушить табу, древнее, как сам человеческий род. Страх взять на душу самый жуткий грех, какой только можно себе представить. Оборвать величайшее в природе таинство, своевольно нарушить планы Его Величества Случая, вероломно распахнуть книгу Бытия и поставить жирную точку, навек оставив недописанной чью-то историю.
Может, злоба.
Злоба на товарища, который оказался слишком глуп, чтобы выбрать жизнь, - а может, наоборот, и в последнюю минуту остался умнее всех, унося с собой в могилу свою неколебимую, вечную, посмертную правоту. Или это бессильная злоба на судьбу, которая в сиюминутном порыве озорства столкнула лбами двух одноклассников, поставила перед ними выбор, кому жить дальше, а кому дорога на тот свет?
Или облегчение.
Этакий, знаете, катарсис. Только вместо твоих очистительных слез на землю прольется кровь ближнего, невеликое дело. И проблем стало меньше, и задышалось бы, кажется, легче - если бы сам еще мог дышать. Главное, ты - жив, и идешь вперед. А кто встал на пути, пусть катится к чертям. Заслужил.
А может, вина?
Та самая, от которой никуда не деться и спасения никакого нет. Которая всю жизнь потом подтачивает изнутри, словно червь, только и ждет, пока твоя защита даст слабину. Куда спрячешься, если это в тебе самом? Прямо вот здесь, в груди, чуть слева. Щемит немного, и вроде бы даже ничего, терпимо. Но снова и снова наступит момент, когда ты меньше всего ждешь, когда уже, кажется, начинаешь забывать - и эта пакостная сучка внутри тебя проснется опять, и прихватит так, что завоешь в голос.
Ничего этого Алекс не почувствовал. Пусто. Просто спустил курок, что-то грохнуло оглушительно совсем рядом - и вот, все уже, кажется, кончилось.
Но прошло еще несколько мучительно долгих секунд, прежде чем парень отважился посмотреть в ту сторону, где мгновение назад стоял Дэн.