- Хватит... - Дюпуа сполз по стене на пол и закрыл лицо руками. Головой уткнулся в колени и громко застонал. Спохватился. Поднял разрывающуюся от боли голову на женщину, лежащую на кровати. Та вроде бы не проснулась. Издав ещё один стон, но уже потише, вновь опустил голову. Сильно-сильно зажмурился, сжался в комок в слабой надежде, что голова пройдёт, и что всё будет хорошо уже через секунду. Но хорошо не стало. Не стало даже лучше.
- Лайомэ... - вдруг произнёс Дюпуа и даже удивился на секунду. Недоверчиво переспросил сам себя, - Лайомэ? Лайомэ... Лайомэ...
Монотонное повторение знакомого-незнакомого имени заставило на несколько десятков секунд забыть о боли. Боль тоже будто бы удивилась вместе с Дюпуа и забыла, что нужно терзать несчастную голову. В эти секунды память ворвалась на освободившееся место и услужливо показала лица двух детей и снежную зиму. "Во Франции такой зимы не бывает" - машинально отметил про себя солдат. А потом появилось нечто... нечто непонятное, но страшное. Что-то, что появилось прямо посреди зимы и ворвалось... ворвалось будто боль, которая в этом момент вытеснила память из головы и снова заставила Дюпуа скорчиться на полу.
- Я схожу с ума... схожу с ума. Огни Преисподней, за что мне это? - Словно издеваясь над Дюпуа рассмеялись за стеной солдаты. Его солдаты. Друзья прошедшие с ним ужасы последних войн. Те самые, что юнцами приходили в его полк и даже, бывало, мочились идя в штыковую. А потом не раз спасали жизни друг другу. Дюпуа сбился со счёту скольким людям он был обязан жизнью. И скольких спас сам. Там это не важно. Не в счёт. Но сейчас друзья ничем не могут помочь командиру. Сейчас не поможет никто и ничто. Кроме...
С опаской, очень медленно Дюпуа выглянул в окно и закатил глаза к потолку. ЭТО всё ещё стояло там. Оно не двигалось и оно... оно очень странно вписывалось в картину снежной зимы из видений. Из ночного бреда. Галлюцинаций. Оружие... оружие поможет! Нетвёрдыми шагами Дюпуа подошёл к столику на котором лежал мушкет и трясущимися руками с трудом снял штык. Повернул его острием к себе и нацелил точно в правый глаз. Секунды четыре рассматривал идеально отточенный кончик лезвие и отбросил его в сторону.
- Сатана во плоти! Где же вино!? - Прорычал Дюпуа, подходя к кровати. Бутылка была перевёрнута, однако там было на добрых несколько глотков. Дюпуа понадобилось всего два, чтобы влить в нутро очередную порцию целебного средства. Сгиньте, видения!