Красный цвет ленточек... Глубокий, темно-синий - платьица... Запахи, тепло... Месье... Это все было еще страннее и удивительнее, чем моя шутовская шапка для обычных прохожих. Это было бредом, безумием и необычностью, а потому я почувствовал себя полным дураком в своем дурацком колпаке с дурацкими бубенчиками. И шарф у меня был дурацкий...
Это странно, но именно в такие моменты понимаешь, насколько же ты глуп в этой попытке выделиться из толпы, когда находишь нечто еще страннее тебя. Я застыл. Захотелось сдернуть колпак, сменить шарф на нормальный, серый, захотелось войти в это странное место обычным, а не странным... Вдруг захотелось быть нормальным.
Брат закричал. Я резко обернулся - он упал на колени, издавая протяжный и невероятно тоскливый вой. Ему было больно, и эта боль моментально передалась мне, поскольку я когда-то кричал так же. Я знал, что это такое.
- Джим!!! - проорал я на всю улицу, пытаясь перекричать шум несуществующего транспорта, и рванул по мерзлому асфальту к нему.
В легкие ворвался ледяной воздух, остужая заработавшую грудь, но я этого даже не заметил. Поскальзываясь, со всех ног, я примчался к стонавшему на тротуаре Джеймсу - рукав его пальто уже пропитался кровью. Рыжая тварь впилась в его шею, он тянул ко мне свои руки, он звал на помощь. Жаркая ярость захлестнула мое сознание - кто-то пытался убить моего брата. Кто-то пролил его кровь, причинил ему боль. И, кто бы он ни был, он умрет. Таков закон моей жизни.
- Сука, пусти его! - прокричал я, хватаясь за худую грудь зверя под теплой шерстью и злобно стиснул ребра до жалобного хруста. - Это мой брат!!! - добавил я, уже не понимая, что говорю, а затем попытался оторвать мелкого ублюдка от Джима и швырнуть об стену со всей дури...