Настроение действительно было отличным, в чем для меня не было ничего удивительного. Воздух дышал морозной свежестью, теребя ноздри и застужая мою грудь, от чего хотелось взять, разбежаться и унестись вдоль по скользкой улице, по каменной наледи куда подальше отсюда - на свободу, на свободу, черт подери!
И я бы правда хотел так сделать, но вовремя себя остановил, понимая, что выхожу из психбольницы. А из нее лучше выходить спокойным и нормальным шагом, а не весело хохоча и впрыпрыжку.
Но ноги все равно не могли удержаться и весело пружинили кристально белыми кедами, проходя мимо угрюмых охранников.
- Удачного дня, ребята! - бросил я им, обернувшись и звякнув парой бубенцов на шапке. А потом, приняв невероятно серьезный вид, достал руку из кармана своего модного приталенного черного пальто, сжал ее в твердый кулак и добавил:
- Сторожите это место на совесть. Бойцы.
Кивнул с уважением и без тени издевки на лице и, снова звякнув, вышел с территории больницы. Заметил брата, сдавленно прыснул, пытаясь не улыбаться, сделал вид, что его не заметил, и свернул в сторону, вдоль древнего высокого забора клиники. Мороз уже начинал прокрадываться сквозь мои плотно зауженные голубые джинсы и я ускорился в надежде уйти из этого квартала нормальным шагом как можно быстрее...
Но на лице, как я ни старался, все равно играла веселая улыбочка, которую я тут же спрятал в полосатый красно-черный шарф Манчестер Юнайтеда, выбивавшийся из-под пальто на груди.