Том Зарек поднял голову и прямо посмотрел в глаза адвокату.
Словно два разных человека. Один - сжавшийся, скукожившийся, безразличный уже ко всему, будто сам Ромо во плоти, его физический силуэт. А второй - он внутри, и просвечивает сгустком энергии через глаза, скрытые за тёмными стеклами очков. И этот второй - он и не думал отчаиваться. Никогда. Ни на секунду.
Президент чуть было не чихнул - едва сдержался. С неудовольствием посмотрел на любимую кошку(кота?) адвоката. Опять эта шерсть? А впрочем... Зарек бесстрастно пошевелил губами, отвел взгляд в сторону.
Отчаялся ли он сам?
Сложный вопрос. Что-то случилось. Совсем недавно. Когда ему принесли обновленную статистику населения Колоний, и когда он увидел, сколько во флоте осталось родных саггитарионцев. И насколько вообще стало эфемерным само слово "саггитарионец" по отношению к двухзначному числу в тощих скобках.
При вступлении в должность, Зарек готов был ради них на всё. Перекраивать организационную структуру, вытаскивать униженных и презираемых с дна общества, проводить им излишки воды, передавать продовольственные карточки, выделять, беречь, ценить... Слишком долгим было фактическое рабство их планеты. Жажда хоть какой-то справедливости сводила с ума.
Ключевым здесь было понятие "хоть какой-то"...
Томас быстро, почти сразу же понял, что отбирать для себя и своих людей те крохи, что оставались у Человечества - просто абсурдно. Это был бы пир во время чумы. Ставить же вчерашних зеков, чернорабочих, швей и прочая - на руководящие должности в условиях кадрового голода - и подавно бредом.
Их всех потрепали. Всех. Не было больше ни Саггитариона, ни саггитарионцев. Как ни каприканцев, ни кого другого. Что-то умерло в сердце - вместе с тысячами разорванных взрывами, спаленных пламенем, иссушенных утечкой кислорода и замороженных космосом.
...И ресурсы остались вращаться в общей системе. И организация изменилась лишь минимально. И все силы были брошены на улучшение административно-управленческих позиций, на решение важнейших задач и вызовов по банальному выживанию. А зловещая судьба не оставляла надежд. Била удар за ударом. И тогда Зарек понял, что вновь бежит от себя. Замыкается в бессмысленной работе, так же как замыкался раньше в бессмысленной борьбе за свободу родной Колонии. Рутина. Ремесло скверного старикана.
Сайлоны все равно были сильнее. Никакие меры не помогли сохранить людей от ядерного взрыва. Президент устал. И отчаялся.
Да, наверно это случилось тогда.
Том Зарек встал и повернулся к Ромо. Оглядел его взглядом человека, признающего равного себе. Единомышленника.
- Прыжок. Да помогут нам Боги, Ромо.
Он пожал руку своему неблизкому но бесценному советнику, едва ли не серому кардиналу флота, просто кивнул ему и вышел за дверь.
***
Немолодой уже грузный человек быстро шагал по коридорам Борта№1. Мрачный, уставший и свободный. Бывший террорист, бывший администратор гражданского флота, бывший заведующий складом боеприпасов Галактики, бывший кандидат в Президенты Двенадцати Колоний и Президент их. В сердце - тоже бывший.
Том Зарек шёл в ангар корабля. На раптор. К Звезде. Ближе к людям.
Если это их последний прыжок. Если это последнее что они могут сделать... Томас Зарек хотел бы видеть лица тех, кого он ненавидел и любил, до кого жаждал достучаться и до кого в итоге достучался, кому он хотел принести справедливость и кому он её принести оказался не в силах.
Да.
На закате Человечества желанием Тома было смотреть в слепящий бордовый свет вместе с теми, кому он посвятил всю свою жизнь. Будь то вспышки ракетных взрывов, или же сияние долгожданной звезды.