Гулкие шаги по металлу коридоров. Но нет уже ни бодрости, ни уверенности. Идущий устал идти. Устал слушать свои маленькие шаги в недрах гигантского крейсера, чужого мира, которому не суждено стать своим.
Томас Зарек смотрел на зажатый в руке листок бумаги заключительного медицинского диагноза. Стандартный тонкий многоугольник, скупые ряды букв, среди которых практически все не имеют никакого значения. Достаточно взгляда на первую строчку, информирующую читателя о переводе имени Рональда Крэнгли в список безвозвратных потерь. А остальное...
Бывший террорист, а ныне непонять кто и где и как - переживающий душевный упадок Томас Зарек - смотрел в бумагу и не видел.
Он был один. Странно, но в этом длинном коридоре, ведущем на перекрестный узел, откуда надо было поворачивать на мостик - сейчас здесь было пусто.
Зарек шел вперед, гулко выбивая неприятные для себя шаги. Слишком медленные, слишком маленькие. Что вообще он хочет добиться от Адамы? "Здравствуйте, ваш пушкарь погиб смертью храбрых, а можно я встану на его пост, у вас же все равно дефицит старших офицеров?". Бр-р-редд!
Томас скривился, будто проглотив что-то горькое... но продолжил идти. На мостик. К Адмиралу. Просто сказать, что в этой войне погиб еще один человек.
Капитан-лейтенант Рональд, веселый хоть и такой же одинокий мужчина, простой работяга стволов и калькуляторов, живший как все - в работе и скромной надежде на победу. Прирожденная политическая пешка, словно специально подсунутая Богами на путь Зарека - дружись и присасывайся, ты, политический вампир, пройдоха и бессовестный холодный тиран...
Мрачно вздохнувший Зарек остановился(о, вот и перекрестный узел), успев подумать, что не смотря на внезапное пробуждение оголодавшей совести ему совсем не совестно признаваться в том, что погибший человек был для него всего лишь еще одной ступенькой в борьбе за власть. Он все равно готов нести ответственность до конца. Главное, чтобы конец не был быстрым и общим для всех.
В этот момент до сознания наконец дошел вой сирен. И скрежет опускающейся переборки центрального коридора. Дороги на мостик больше нет - плита металла, грубая краска и несколько лампочек тревоги - чтобы преодолеть такой барьер надо быть...
Сайлоном.
Резко развернувшийся Том увидел то, что ожидал увидеть на борту сильнейшего во флоте корабля меньше всего. Настоящего "центуриона", так их кажется называют. Забрызганная бордовым нижняя половина бронированного тела, завершающий сканирование красный глаз... Центурион отнял руку от сетевого разъема(что он с ним делал?) в стене. Быстрое движение металлической конечности, словно "складывающейся" сама в себя, - и наделенная острыми когтями конечность превратилась в дуло пулемета.
Зарек почувствовал как волосы на голове встают дыбом и словно тянут тело вверх. А потом экс-террорист уже летел на пол и катился за угол в боковой коридор, а звенящая в воздухе очередь дребезжала по стенам и сухими вздохами дырявила выпущенный Зареком листок. Уже умерший друг умер теперь и на бумагах.
Волевым движением экс-террорист подавил порыв выскочить на открытое пространство и забрать заключение врачей. Проклятая война. Настоящая война. Человек погиб, его не вернешь, но за телом - и за бумагой - можно вернуться! Для этого нужно лишь отрубить все мысли и сосредоточиться на беге. Выжить сейчас, сражаться после...
...Распахнутая дверь Арсенала и дуло штурмовой винтовки, смотрящее в лицо.
- Стой, ты...!
- Свой, не стреляй!
Зарек если и сбавил скорость, то совсем немного, положившись на командный тон своего голоса. Секундное колебание стрелка, и вот Том уже внутри.
Стойки с оружием, проходы между, разбирающие в них винтовки и бронежилеты люди, мужчины и женщины - кто оказался достаточно близко, чтобы выйти из-под удара сайлонского десанта и успеть проскочить блокирующиеся переборками секторы. Все на взводе, предпаническое настроение витает в воздухе.
- Откуда эти ублюдки на борту?!
- Куда смотрели пилоты, матьих?
- Заткнитесь, без вас тошно...
Ругань и ругань, кто-то скатывается в нервное отчаяние, кто-то в мрачную готовность подороже продать жизни - ведь где-то через пару отсеков уже слышна железная поступь врагов, и никакие барьеры надолго их не задержат. Ладно, с дисциплиной можно разобраться позже.
Том рванулся к интеркому и вызвал мостик, одновременно считая глазами людей в Арсенале. Адмирал Адама, давай, давай же...
- Да, Ромо Лампкин слушает.
Тягучий знакомый голос. Но как?
- Ромо, вы?
Удивлению Зарека не было предела, он даже забыл про давнее собственное предложение обходиться без отнимающей время излишней вежливости.
- Ромо, я не понимаю, как...
В памяти мелькнул образ копающегося в настенном компьютерном блоке центуриона.
- Наверно, это какой-то сайлонский вирус, они путают связь на крейсере! Да, он сейчас атакован десантом, а я нахожусь в корабельном арсенале, здесь еще 19 человек, но мы долго не продержимся, нам нужна поддержка, слышите меня? Сообщите на мостик Галактики, что я видел как нападающие что-то делали с внутрикорабельной связью, копались в проводах, в интеркомах, или в чем там еще...
Зарек обозначил паузу бурным выдохом продолжил:
- Возможно, они просто перенаправляют запросы, я не знаю, но проверьте и эту версию тоже! Ромо, вы должны и можете нам помочь!
Связь пропала. Или шустрый адвокат уже принялся исполнять просьбу, или...
Бросив трубку болтаться на проводе, Зарек отошел от интеркома и рыкнул на все еще переругивающихся "ополченцев":
- Собраться, быстро! Отставить треп, им тостеров не свалишь! Ты, ты и ты - к дверям, ты - к интеркому, продолжай вызывать мостик! Остальные - собирайте у выхода боеприпасы и гранаты. Быстро, враг вот-вот будет здесь!
Экс-террорист в полной тишине направился в помещение хранения взрывных веществ, и уже спиной почувствовал, как все бросились исполнять простые и понятные приказы.
Жаль, но даже в Д.О.С.е мало кто не боялся брать на себя ответственность.