Общее. Хаят.
Рухнула промеж рельсов, прихватив волосы. По станции проносится сигнал знакомый. Протяжный зов до-ля-фа, чуть вибрирующий от дряхлого динамика на последней ноте. Пронесся, и затих, потерявшись в проходах, и растекшись по сводам. Поток затхлого воздуха из тоннеля рванулся. А затем и то, что выталкивало его. Характерный вой. Скрежет. Грохот. Оглушительный. Будто бы внутри головы. Всего тела. Разрывает уже не барабанные перепонки, а нервы. Свет в один момент перекрывает рванувшийся вперед металлический левиафан. Дрожит мир. Держишь волосы, вырываемые потоком воздуха. И сама вжимаешься в полотно, что есть силы - кажется, отрывает от него. Вверх пугающе тянет невидимыми руками. Проносится над тобой червь подземный, ритмично гремя колесами, все больше сбавляя ход. Не тормозит экстренно, а как обычно, вытягивает свое туловище из тоннеля вдоль перрона. Видишь, подняв глаза, что Микки стоит, как будто не при делах, на всех лапках. Остановился поезд. Замерло темное брюхо последнего вагона над тобой. Открыл двери, нестройно громыхнувшие расстрельной командой. И стало очень тихо. Звенящая тишина повисло. А может, это в ушах звон. Слышишь шаги негромкие, удаляющиеся. Будто кто-то из вагона вышел.
Строгие вибрации женского голоса. Избитая фраза. Непривычно слышать ее здесь, в таком положении. Кажется, будто ее произносит целый хор близнецов, разом заполняя мертвым звуком всю пустоту, что кругом. И нет, даже не близняшки это - абсолютно идентичные клоны.
- ОСТОРОЖНО, ДВЕРИ ЗАКРЫВАЮТСЯ! СЛЕДУЮЩАЯ СТАНЦИЯ - ДОБРЫНИНСКАЯ.
Так же нестройно звучит канонада захлопываемых дверей. Трогается с места поезд. Медленно стаскивает свою тень с тебя последний вагон. Все быстрее и быстрее удаляется, смотря на тебя пустым окошком. В конце концов, окончательно втягивается во мрак. Все это - на фоне гордо взирающего на все вокруг пекинеса.