А вот и обратная сторона силы. Агрессия, с которой смотрят на тебя шавки вроде этого мальца. Ненависть, рожденная в их убогих сердечках от того, что кто-то посмел возразить, иметь свое мнение и не зависеть от него лично. Причем кто-то, в его личной иерархии занимающий низший статус. Не имеющий метки и запаха вожака. Стая…
Наверное, его стоило пожалеть. Подумать о том, что любовь к деньгам не заменит человеческого тепла, ну и прочее в этом направлении. Но вот как-то пока не жалелось. Может потом, когда забудется этот злобный взгляд, что был адресован Лене и жуткая шапочка. Боже, как люди бывают порой отвратительны. Даже полезная в общем-то информация о просьбе Вика прозвучала от него как-то… пошловато, с гаденьким привкусом. «Отинструктирует». Тоже мне еще словечко.
Ну, спальники-то он главное оставил, а личные симпатии дело десятое. Так что я подхватилась, взялась за края размотавшихся при падении подарков (о чехлах речь не шла конечно), и как две шкуры по полу приволокла туда, где сидела сонно куняющая Лена. Досталось ей сегодня, ох и досталось. Побольше моего, пожалуй. Бедная моя бедная, сильная, самостоятельная и ни в ком не нуждающаяся Лена…
Я расстелила спальники – один в качестве матраса, другой как одеяло, и сидя наполовину забралась в получившееся гнездо - ноги укрыты, спина прислонилась к бежевой стене, крашеной водоэмульсионной краской. Микки, давно сбросивший свою шелковую мантию, закопался где-то рядом.
- Заползай, - рука приглашающее хлопнула по густо-зеленой материи, а голова кивнула в сторону девушки, - здесь явно удобнее будет.
Просто погладить нежную кожу с голубовато просвечивающей у виска жилкой, пропустить сквозь пальцы рассыпчатую прядь светлых волос, пальчиком обвести изгибы ушной раковины… разве я хочу многого?...