Я привыкла считать себя доброй. Не без недостатков, конечно, нет. Но все-таки доброй. Потому и в медицину пошла – людям помогать… Это потом уж конечно выяснилось, что доброта, она в нашем деле не всегда полезна…
Но речь не о том. А о том, что доброму человеку положено людям сочувствовать и жизни чужие ценить. Все причем, и без разбору. И вот с этого ракурса и выходит как-то, что вовсе я, оказывается, не добрая. Потому что эту мразь, что скребет сейчас пальцами землю, мне не жаль совершенно. И слова, вылетающие из его рта, хочется запихнуть обратно вместе с землей. Хочется причинить ему боль, хочется, чтоб он понял…. Но я знаю, что это бесполезно. Такие люди не способны чувствовать, не способны думать, не способны ни на что, кроме как твердить свою религиозную чушь.
Я дрожала по-прежнему, но сейчас это не было дрожью страха – скорее нервное перевозбуждение, пресыщенность каждой клеточки импульсами…
- А тебя, значит, за убийство не покарает, да? – процедила я с ненавистью и обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь. Возможно, эта ненависть была только способом победить страх, а он – удобным объектом, чтобы выплеснуть накопившийся клубок эмоций, но рассуждать здраво сейчас совершенно не выходило, и на Вика, с его «ботаническими рассуждениями», я смотрела с искренней благодарностью.