К счастью, этим днем на сундуке в каюте врача мне абсолютно ничего не снилось. Виной тому, судя по всему, послужила валерьянка, которую доктор мне щедро накапал в какую-то мензурку - от нее стало на душе теплее, а мысли полились как-то совсем уж вяло...
Я зашевелился, чувствуя как затекла согнутая спина (сундук оказался не таким уж и большим), но разгибать ее совершенно не хотелось - мне было страшно... лениво вообще что-либо делать. Само по себе вспомнилось, что я только что спал в каюте врача, а это давало лишний повод расслабиться. До поры до времени, конечно.
Все опять качалось: туда-сюда, туда-сюда, и желудок, стоило мне это заметить, оказался тут как тут - весь заурчал и съежился, отдавшись неприятной болью. Одеяло, в котором я закутался, было все мокрое, что и не удивительно. Меня же ведь никто не раздевал. Хотя я, конечно, тоже умудрился... Выпал за борт, навел шуму - из-за меня даже офицера, храпящего сейчас рядом, ранило, - а потом взял и уснул.
"Мне конец, госпожа меня убьет..."
Я сладко-сладко потянулся, распрямляя ноги над пустотой.
"Да, меня ждет долгая ругань, а потом и жестокое наказание, о да... Розги, голод, бессонные ночи... Ее Светлость меня выпотрошит..."
Тело расслабилось, и я сонно обнял свой сундук, лениво выдохнув весь воздух из легких. И только где-то на краю сознания промелькнула мысль, что мне должно было быть черти как страшно. Но при этом было абсолютно наплевать - Док перекачал меня валерьянкой.
- Сэр, - еле-еле проговорил я безучастным голосом в подушку, не пытаясь даже поднять головы. - А скажите, пожалуйста, что там за пальба на улице?.. Началась война?..