- Этот идиот не может разобраться, не знаю, что с ним, - обнаженная Николь , окутанная облаком волос, сверкая глазами от злости посмотрела на Оливию, - Убирайся и сиди в карете, - заорала она на Маркуса. В дверь осторожно просунулась голова горничной, - Миледи требуется помощь?
- А ты как думаешь? - Николь всплестнула руками, - Одеваться, живо! - спустя несколько минут графиня была одета и сидела перед зеркалом, ожидая пока горничная закончит прическу.
Служанка ловко приподняла тяжелые золотистые волосы Николь и туго оплела их нитями жемчуга.
На сером атласе дорожного костюма сверкало ожерелье ослепительного, в три ряда, жемчуга с золотистым отливом.
Девушка одела шляпу и бросила последний взгляд в зеркало. Ей показалось, что вся она, и даже нежная, шелковистая кожа лица с легким румянцем на щеках, словно излучает сияние. Радость, вырвавшись из самой глубины ее существа, распустилась на губах очаровательной улыбкой.
- Олли, - настроение Николь стремительно улучшалось, - Я готова, но очень волнуюсь!
Девушка посмотрела в глаза герцогини и сжала ее руку. Потом порывисто обняла тетку и чмокнула ее в щеку.
- Ну все, едем! - она подхватила очаровательный дорожный несессер из серебристо - серого бархата на белой камчатой подкладке, отделанный позолоченным серебром, в котором лежали две щетки, золотой футляр с тремя гребнями, два зеркальца итальянской работы, квадратная коробочка для булавок, два чепчика, ночная сорочка из тонкого батиста, подсвечник из слоновой кости и атласный мешочек с шестью восковыми свечами.