Пьер проснулся весь в холодном поту и резко стукнул кулаком по будильнику, заглушая его надоедливую трескотню. Несколько минут посидел уставившись прямо перед собой, пытаясь сообразить что к чему и какого дьявола ему снятся такие нелепые сны. Муки совести никогда не терзали полицейского:
- Sainte Vierge!
Смахнув со лба капельки пота, он протёр кулаками глаза и взлохматил волосы. Заковыристо выругавшись, спустил ноги с кровати и посидел ещё немного, чтобы окончательно прийти в себя:
- Приснится же такое. Дьявол! Ох не к добру это...
Добравшись до ванной, Пьер надавил на ручку крана и брезгливо пронаблюдал за резко пахнущей, желтоватой жидкостью полившейся из крана, а затем отругал холодильник за свойственную ему пустоту. Собственно, вечные ссоры с холодильником были единственным обыкновенным событием того утра:
- Пьер-Пьер! Говорила же тебе мать: женись, детишек заведи, усними этот нелепый мундир, выбрось на помойку саблю - не дворе двадцатый век, а ты играешь в средневекового полицейского. Усы сбрей эти дурацкие... Ничего ты не понимаешь, мать... Слишком, слишком давно ты отсюда уехала и слишком далеко живёшь... Париж, мама, это другой мир.
Неспешно одеваясь он разговаривал сам с собой. Набросив мундир поверх белой рубахи и натянув красные штаны, Пьер взял с полки старый револьвер и тщательно протёр его тряпкой. После проделал то же и со шпагой, нацепил кобуру и ножны и проверил легко ли выходит из них оружие. После чего в слегка приподнявшемся настроении приготовился покинуть дом как... Подала голос рация, которую он забыл захватить с дивана.
- Как? Жаклин? Выезжаю, Полли, буду на месте через десять минут, - Пьеру нравилось время от времени опускать помошника на грешную землю, произнося его имя на английский лад. Верде знал, что тому это ужасно не нравится, но не мог время от времени отказать себе в удовольствии. Наградой ему послужило обиженное громкое сипение помошника в трубку, - допроси пока домочадцев.