- Пабло! Пабло, нет!!! Оставьте его! - кричала, срывая голос мать.
А я уходил сам, я был рад, что наконец-то смогу постоять за свою Родину.
- Пабло! Не забирайте моего сына!!! У меня больше никого нет! - рыдала она, хватая меня за рукава, пытаясь удержать своими ослабевшими от тягот войны руками.
А я лишь прижимал ее к себе, успокаивающе гладя по голове. Она выла и стенала, а я молча и решительно смотрел на пришедших за мной солдат. Они понимающе ждали, но я не хотел их задерживать. Времени не было, враг наступал и Испания нуждалась в каждом бойце.
- Пабло... сыночек мой, не надо... - хлюпнула мама носом.
- Все будет хорошо, - прошептал я. - Сегодня мы дадим им отпор.
- Они убьют тебя! Как и отца! Ты не понимаешь!!!
- Не плачь, мам, - от вида бьющейся в истерике собственной матери, меня и самого начинали одолевать слезы. А не должны были.
Сегодня я должен был быть мужчиной, стальным стержнем моего народа, на который напорятся немцы и сдохнут. Сегодня мне надо было наплевать на свои мечты, желания, идеи и чувства - я становился солдатом.
- Успокойся. Так и должно быть, все хорошо. Убьют? Я их сам убью, - попытался улыбнуться я влажными от слез глазами. Ну уж нет, не потекут они, только не по щекам Пабло.
- Пабло, милый... - хватка мамы ослабела, она перестала меня тянуть куда-то. - Ты уж береги себя там... Ты мне нужен, ты понимаешь?.. Не надо, не умирай...
- Сегодня я нужен Испании, - твердо ответил я, сморгнув остатки слез. Эти суки не заствят меня плакать.
- Да, ты - молодец, мальчик мой, - она меня погладила по лицу. - Настоящий воин. Ты уж там не жалей, ублюдков этих... И живым возвращайся, хорошо?
Я обнял ее в последний раз. Крепко, запоминая ее хилые плечи, заплаканное, но все еще красивое лицо... Я был уверен, больше мы не увидимся.
- Вернусь, обещаю, - ответил я, отцепил от себя ее худые руки и отвернулся к солдатам.
- Храни его Господь, - послышалось из-за моей спины.
- Командир, это - наши позиции? - прокричал я Гаррету, бежавшему впереди меня, когда мы увидели пустырь впереди.
В руках была винтовка на пяток патронов, на голове - каска, под курткой - католический крестик, а перед глазами - мать. Ничего, скоро они заплатят за ее слезы и за моего отца. Совсем скоро...