Только техник привалился спиной (вернее, рюкзаком) к чуть шершавой стене коридора, и сполз по ней вниз, как стало очень тихо. Сбившееся, звучащее астматической пилой дыхание разбавляется бульканьем "крови" проклятого синтетического заменителя человека. Руки сжимали Быка так, что даже было больно. От напряжения они дрожат, трясутся. А оно сдохло, едва не добившись исполнения задачи, прописанной в директиве, забитой в электронные мозги года два назад. Блок питания, наверное, расхуячил ему. Но, он ведь уже один раз выключался, и хуй ли толку? Мени поднялся, и уже в который раз, подняв тяжелый пистолет, наставил его на неуклюжее, бесформенное в этом тяжелом бронекомплекте, тело искусственного солдата. И палец втопил спусковой крючок, плавно и уверенно. Не один раз. И не два. Последовательно, неотвратимо, словно копируя бесчувственный алгоритм, едва не лишивший ошалевшего Менахема жизни. За все. За страх, за боль, за это разрывающее разум отчаяние, и даже за простое унижение перед силой и неумолимостью хватки неживой руки. За существование наполовину - в материальном мире, в форме, подобной человеческой, но без души. За покушение на жизнь настоящего, живого человека. И даже не враждебного - стоящего по одну сторону баррикад с чертовыми китайцами. За все это, и за многое другое.
Бах.
Бах.
Бах.
Бах.
Бах.
Бах.
Клац. Клац-клац.
Кончились патроны - кончился и запал в душе. Осталась усталость, обнажаемая адреналином, что вот-вот схлынет окончательно. Осталась боль в правом запястье от могучей отдачи, и звон в ушах от непомерно громких выстрелов, да еще в помещении. И снежинки, что по чуть-чуть залетали сюда, словно желая укрыть погибшее творение людских рук от любопытных глаз. Ствол Быка немножко дымился - не диво. Сердце все так же ухало, и лоб мерз от увлажнившего его пота. Но в душе стало как-то светло. Честная победа утверждает твою правоту - так было всегда, и будет еще долго.
- Ам Исраэль Хай. - прошептал Менахем.
А ведь ему просто хотелось жить, и воля к жизни победила. Ведь что может в этом понимать андроид, тем более боевой, и тем паче китайского производства? Техник обвел комнату глазами еще раз, и с особым удовлетворением задержался на развороченном спинном сегменте бронекостюма "китайца", через который проглядывал густой белый "творог". Чем-то даже напоминавший снег, который потихоньку оседал искрящимся ковриком на полу.