Налетевший ветер вырвал старика из оцепенения.
Поежившись от холода, он оглядел компанию отщепенцев неизвестно как выжившую в этом богом забытом месте…вояка остолоп, чучело, старик и…маленький мальчик…как же сильно эта невинная душа выбивалась из всей группы.
«Все мы здесь обречены на смерть…ее печать уже лежит на наших лицах, искажая их и превращая в надгробные маски. Виновны мы или нет, но кара настигнет каждого и каждый расплатится за то, что сделано. И нам останется только принять нашу судьбу…»
Старик смотрел на мальчика…этот ребенок напомнил ему его собственную внучку.
«Они должно быть ровесники» подумал старик.
«Каждый из нас заслужил свою судьбу…каждый кроме него»
Было что-то отчаянно несправедливое в том, что на этой выжженной земле остался вот этот ребенок. И чем больше об этом думал старик, тем поганее у него становилось на душе.
«Сколько он протянет? Месяц? Два максимум…и если это будут не ножи крикунов, то радиация медленно но верно прикончит его. Впрочем, еда закончится гораздо раньше и даже этого месяца у паренька может не быть»
….
Старик снова оглядел выживших
«Зачем они каждое утро открывают глаза? Зачем просыпаются? Неужели они не понимают что обречены, что все их действия – отсрочка неизбежного…»
Впрочем, эти размышления навели Саровского на одну мысль.
Он тяжело поднялся и направился к задумавшемуся старику, который приютил их компанию.
-Доброе утро, Говард. Надеюсь не сильно отвлекаю. Я бы хотел поговорить с Вами…наедине если возможно