Жус вздохнул, опустил голову и побрел в палату. Не то что бы его оскорбили слова настоятельницы, но они были еще одним доказательством того, что надо меняться.
"Надо вернуться в Оксенфурт, к началу, стать преподавателем риторики, сочинять поэмы, а не вирши, опять же, в женщинах недостатка нет. Решено! Закончит профессор Манлигер свой курс лекций по истории Пришествия Эльфов (ох, как же правильно называлось... Ну, когда приплыли они), и - в Оксенфурт. По дороге напоследок покуролесю, а потом осяду в Оксенфурте. Да, надо в Оксенфурт, сочинять саги, трахать студенток и пить колдовское вино."
Но вот дверь в палату, и надо спеть что-то.
Веселое - неохота.
Грустное - нельзя, им и так не сахар.
Надо спеть историю.
Какую-нибудь правдивую.
Правдивую настолько, насколько это возможно в бардовской поэзии.
Да, "Плененный Адмирал" подойдет.
Реалистично и под настроение.
Жус сел на свое обычное место, подмигнул десятилетней девчушке, пялившейся на его лютню как на жемчужное ожерелье (помнится, пропили они с Лютиком одно такое...), и не спеша (а куда спешить?) начал.
Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно,
Отвернулась удача сегодня от вас;
В вашем сердце темно и пронзительно-пусто:
Все как есть - без обид, без прикрас…
Вам бы переиграть - только целься не целься,
Не подменишь значков на игральных костях!
Пусть вино при свечах романтично донельзя,
Вы - в плену, хоть почти что в гостях!
В это доме все время гостит кто-нибудь
Не стесняйтесь, коль вам довелось!
Знать, беседа длинна - я налью вам вина:
Добрый вечер, мой пленник и гость!
Адмирал, вы устали. Вас мучают раны;
Тело - бог с ним, душа кровоточит сильней!
Вы в бреду повторяли, - что вовсе не странно -
Имена кораблей и людей…
Адмирал, в этот час - пью за ваше здоровье:
Лучше будьте здоровы, чем будьте мертвы!
Ведь без вас, признаюсь, скучно станет на море,
Ведь противник достойнейший - Вы!
По погибшим мечтам я советую вам
Слезы морю оставить на соль!
Ничего не дано - просто пейте вино
И забудьте на время про боль!
Улыбнитесь мне вслед ледяными глазами,
Утопите печаль в терпком черном вине;
Я всегда буду рад снова встретиться с вами,
Даже если опять на войне!
Не слепите меня блеском северной стали -
Знаю, горько глотать поражения яд!
Только вы, адмирал, до сих пор не сказали,
Отчего так спокоен ваш взгляд?
А разгадка проста - ваша совесть чиста,
Не запятнана грязью измен!
Вас спасет лишь одно - просто пейте вино,
И забудьте на время про плен!
Да, тогда он вместе с Агловалем сидел в той каюте, которая была не хуже капитанской, и наблюдал разговор, точнее, монолог Агловаля. Он был обращен к островитянскому генералу. Войцех был нанят королем, чтобы воспеть эту победу, но... Вместо того, чтобы принизить противника, Жус сочинил прекрасную балладу о побежденном в честном бою благородном флотоводце. Баллада получилась прекрасной, но Агловаль, по традиции, не заплатил за добрые намерения - баллада о подлых островитянах так и не была представлена ему.
Не заплатил бы, если бы не его странная жена - прекрасная, капризная и благоразумная, она отвалила кучу монет барду и отпустила плененного адмирала.
Агловаль даже слова против не сказал.
Странный мир.