Войдя с мороза в эту обитель добродушия и тепла, первым делом я обратила внимание на аромат. Для меня всегда запахи были чем-то особенно важным. Веским. Я обожаю землянику. Она напоминает мне о тех нелепых, давно забытых минутах счастья, когда мы бродили всей семьей по лесу, и я с детским азартом собирала маленькие ягодки. Остановившись у входа, я даже прикрыла глаза от удовольствия, наслаждаясь знакомым, родным благоуханием.
Уют этой кафешки был почти осязаем, он вытеснял все страхи и проблемы, оставлял их далеко за окном, в метелях и сугробах. Но душевное равновесие, которое так внезапно накрыло меня пушистой волной, тут же сменилось растерянностью и застенчивостью. Эта компания, сидящая за столиком, была настолько сбитой и индивидуальной, что щеки мои вспыхнули от смущения. В горло пробрался комок, как будто я была тут чужой, неправильной, ненужной. Слишком сильно, наверное, я привыкла к холодной обстановке отчужденности на работе и теперь этот уют казался мне слишком нереальным.
Прижав к груди пакет с плюшками, я постаралась сжаться, теряя всю свою привычную активность и наглость. Сегодняшний день выбил меня из колеи, я слишком углубилась в воспоминания, что сделало меня похожей на потерянного ребенка. Но вот как вернуться к привычному состоянию я не знала.
Поджав губы, я чуть ли не силой заставила себя собраться, и смело посмотрела прямо в лицо парня, цепляясь за его глаза.
- Да, я… я увидела объявление и.. – Мысли снова спутались. Да что же со мной такое? Я перевела взгляд на молодую девушку с животиком, и мои губы коснулась непринужденная улыбка. Почему-то беременные всегда вызывают во мне самые приятные эмоции. Хочется подойти, заглянуть в глаза, и пожелать всего самого лучшего. С трудом сосредоточившись на парне, я продолжила. – Я работаю официанткой. Работала, вернее. С кем я могу поговорить по поводу трудоустройства?