Деревянный клинок не отпружинил от гладкой поверхности кожаных чешуек ламеллярной юбки, защищавшей бёдра стражника. Точнее сказать, грань тяжёлого тренировочного меча, с глухим стуком врезавшаяся в ногу Брана, на несколько мгновений продолжила путь, словно желая прогрызть появившуюся пред ней жалкую преграду, чтобы полакомиться свежей, напитанной горячей кровью, плотью юноши. В тот же миг, перекрывая глухой удар древесины о защищённую кожаными листьями плоть, раздался оглушительный хруст...
Бран, словно ещё не осознавая того, что для него бой уже был закончен, с каменным выражением лица ничего не почувствовавшего человека, сделал шаг на встречу Йонгену, словно бы желая нагнать ускользнувшего противника, но, едва его правая нога коснулась земли, как юноша оступился на неестественно выгнувшейся конечности и моментально рухнул вниз, словно подкошенный серпом лист.
- Да! - разорвав гробовое молчание, заорал с интересом наблюдавший до этого из своего загона Мясник,
- Добей сукина сына!Здоровяк, явно не желая дожидаться решительных действий от мальчишки с деревянным двуручником, перемахнул две ограды, и, оказавшись в одном загоне с Йонгеном, кровожадно ухмыльнувшись, бросил ему:
- А впрочем, я сам! Только сначала покажу тебе сосунок, как бьются настоящие мужчины!